Евгений Салиас-де-Турнемир - Андалузские легенды (сборник)

Деза, пораженный услышанным, воскликнул:

— Боже великий, недозволяющий, чтоб черныя дела оставались безнаказанными!.. Несчастный! Знаешь ли ты, кто донес на тебя? Мы послали за ним, и внук его объявил, что тот, котораго мы спрашиваем, и который нынче утром приходил сюда… уже более двадцати лет, как похоронен под пальмой церкви Іоанна Крестителя. Отвяжите его и отведите в темницу.

В тот же день явился к Хуану доминиканский монах, увещевавший его раскаяться и признаться в богохульном поступке, наказываемом самим Господом.

Хуан признался во всем и назвал соучастников, прося пощады и милосерднаго прощения.

В тайном заседании Santo Officio он был приговорен к сожжению.

Соучастников не нашли. Они бежали.

Через два дня на Сатро de Fablada, за стенами Севильи, был сооружен на возвышении большой костер для долженствовавшаго произойти ауто-да-фе.

При огромном стечении народа, сопутствуемый обычной мрачной процессией духовенства и монашеских орденов — был привезен Хуан Діэго. Несмотря на моленья о пощаде, он был возведен на костер…

Умер он еретиком, потому что, объятый пламенем, забыл о раскаянии, и в своем предсмертном бреде, обвинял Santo Officio в обмане в делах святой веры.

Со времен этого самаго большого чуда святой пальмы — народ прозвал церковь San-Juan de la Palma.

Жил поживал давно тому назад один веселый человек, маленький, да толстый, по имени дядя Хозар. Он был очень богат, но у него было только три любимыя занятия: есть, пить и спать. Никто не мог сесть больше, выпить скорее и спать крепче. И дядя Хозар так усердно занимался этими тремя занятиями, что скоро с женой и с детьми очутился без единаго гроша. Единственно, что осталось в его распоряжении — это 365 дней в году, но есть было уже нечего. Дети кричали и плакали, прося хлеба, а жена начала драться всякий день. Хозару, наконец, стало не в терпеж от них и, выпросив у жены веревку, он отправился в лес с тем, чтобы повеситься.

Прицепил он петлю к дереву и собирался уже вешаться, как вдруг видит: сидит на ветке белочка, да не простая, а золотая, хвост из бриллиантов, лапочки изумрудныя, а глазки, два яхонта, как огонь горят.

— Дядя Мартын, ты что это затеял? спрашивает белочка пискливым голоском.

— Нешто не видишь. Повеситься хочу с тоски, да с голоду.

— Как тебе не стыдно. Брось. На вот тебе кошелек, в нем всегда деньги будут, сказала белка и, бросив кошелек, пропала.

Мартын взял кошелек, связанный из краснаго шелка и смотрит: в нем червонец. Он вынул его, поглядел и хотел назад положить, но червонец не лезет, ибо в кошельке другой уже его место занял. Вынул Мартын этот другой, а там третий… Сообразил дядя Мартым, какой у него дивный кошелек, и весело побежал домой…

По дороге случился трактир. Дядя Мартын зашел в него на минуточку. Видя его ободраннаго, ему не хотели давать ни есть, ни пить, требуя уплаты вперед. Мартын натаскал целую горсть червонцев и бросил хозяину на стол, говоря, что у него есть на что всю Испанию купить.

Угостившись чрез меру — Мартын тут же свалился под стол и заснул как убитый.

Трактирщик заметил, какая сила в кошельке Мартына, велел своей жене связать поскорее кошелек точь в точь такой же, как у Мартына и, пока тот спал, подменил чудный кошелек другим, простым.

Дядя Мартын, проснувшись, пошел домой и издали стал кричать жене, что достал кошелек, из котораго может наворотить гору золота.

Вынул Мартын кошелек и сунул пальцы за червонцем, а в нем нет ничего. Он и так и сяк… И вертел, и встряхивал, и выворачивал его, опять клал в карман, и опять вынимал. Но не тут-то было. Нет ничего в кошельке — и конец! Жена Мартына безмерно озлилась, думая, что муж над ней насмехается и, не говоря худого слова, развернулась, да так мужа угостила, что тот вылетел на улицу кубарем. С горя, да со злости побежал он прямо в лес, на то же место, чтобы вешаться.

А на дереве сидит та же золотая белочка.

— Ты что, Мартын? пищит она.

— Вешаться. Жить не хочу, когда даже твой кошелек и тот у меня не действует. С голоду хуже умирать, лучше повеситься.

— Ну, полно. Не горюй. На, вот тебе плащ. Когда захочешь есть, разстели его по земле и садись.

Белочка пропала, а на дяде Хозаре очутился плащ. Снял он его, разостлал на траве и сел. И вдруг видит, весь его плащ покрылся блюдами и винами. Целый обед на десять человек.

На радостях Мартын наелся и напился и, едва двигаясь, чуть не ползком отправился домой. Трактирщик, увидя его, смекнул, что если Мартын — сыт, да и пьян, то что-нибудь да есть у него новое в роде кошелька. Он вышел к нему и стал приглашать выпить с ним. Мартын отказался войти и предложил трактирщику его самого угостить. Мартыну хотелось похвастаться.