Елена Гуро - Шарманка

Темная звездная ночь конца лета. Звездокопатель сидит на горе, колупает звезд из синего низкого свода и кладет в мешочек. Огуречник сидит ниже, свесив ноги по косогору.

Звездокопатель.

Укоризненно.

Ну вот, он убился, разве ж это не было все как сон. А между тем, в старой маминой кладовке вечно совещаются таинственные мамины кувшинчики, говорят о большом, темном, земляном шаре… И их безглазые личики – это жизнь, и зеленые ставни – это жизнь.

Внезапно оборачиваясь к огуречнику.

Ты ведь, собственно, все равно, что не существуешь, – ты просто сон, и это мне очень досадно, что ты меня все сбиваешь и сковыриваешь. А вот кувшинчики и любой чурбан были до тебя и будут после тебя, и вереск, и незнакомая девушка у озера.

Обиженно колупает звезды.

Огуречник.

Во все продолжение речи болтает ногами, сидя на косогоре и почти не оглядываясь.

Болван!

Свистит и болтает ногами.

Болван! Ворота были просто куском дерева, а я подхожу и говорю… – Это ты здесь прошел, милый. – Это твои шаги.

Поет.

«Кто целовал твои губки прелестные…» Ах, ты моя родная голубка! И ворота становятся – «мои родные».

Звездокопатель.

Ну, так почему же после тебя остается только пустота, труха? Вот смоляной запах и сосновые чурочки вечны и радостны. Вот они живут теплы, и радостны, и благодатны. Ведь все равно опять приходится приняться за меня же, так всегда. Ведь тебя, пустышка, так нет, что после тебя даже воспоминаний не остается по-настоящему! – А что и остается – наполовину мое.

Огуречник.

Вскакивает.

Ах, как ты мне надоел! Да зато в одном моем слове «хочу» – целый мир.

Говорит ее голосом.

«Ну вот я целым боком своим хочу…»

Кричит

«Хочу!»

Делает резкое движение, от которого Звездокопатель опрокидывается и летит вверх ногами в рассевшуюся землю.

Огуречник.

Одиноко прохаживаясь по авансцене, томно.

Ах, как мне скучно, – как пусто…

С чувством.

Я так часто любил эти искренние, простые скамеечки, эти сосновые чурочки, и когда пахнет дождем, и чтобы дождь брызгал в окна, под шум сосны…

Поет задумчивым голосом.

О, проснись же, дорогая, я принес тебе мою любовь!

Занавес.

[в книге приведены ноты музыки, написанной М. Матюшиным для пьесы]

Обложка и рисунки – работы автора;

3 рисунка на страницах 146, 162, 184 – работы Н. Любавиной.

Музыка к пьесе Арлекин – М. В. Матюшина.

Отпечатано в Феврале 1909 в типографии «Сириус».