Людмила Шелгунова - Звездочка [Рассказы для маленьких детей]

Два молодых матроса и шкипер Кархола заявили, что они тоже останутся на пароходе.

Когда лодки были спущены и народ поочередно был усажен, шкипер иронически заметил матросам, усевшимся в лодки:

— Ну, прощайте, кланяйтесь рыбам!..

Но и эта грубая шутка опытного шкипера не помогла: обе шлюпки с тридцатью человеками отъехали от «Британии» и направились к берегу, казавшемуся очень близко.

— Они потонут, — уверенно сказал капитан, — но что же делать? Удерживать их силою я не имел права.

Ветер в это время как будто притих, но притих точно для того, чтобы набраться силами и налететь на корабль новым ураганом. И действительно, через минуту, он с такою яростью налетел на пароход, что никто не устоял на ногах, но, к счастью, никто не свалился в море. Когда палуба очистилась от налетевшей волны, Шарлотта, крепко державшаяся за рею, отчаянно закричала.

— Потонул! Потонул! — кричала она, — Карл, мой милый Карл потонул!..

Действительно, одной лодки уже не было, а другая, видя невозможность добраться до берега, хотела было вернуться к пароходу, но пароход с быстротою молнии несло в Тихий океан. Капитан, бледный, как полотно, стоял с подзорною трубою в руках и смотрел на оставшуюся шлюпку.

— Господи! — проговорил, он наконец. — Безумцы! Ведь они потонут! Спасенья им нет!.. Сережа! — крикнул он. — Потуши огонь в машине. Чинить ее некому, да и невозможно. Если благополучно вынесет нас в море, то не все еще погибло.

Через два часа страшной качки, от которой «Британия» чуть-чуть не перевертывалась вверх дном, берега Америки стали удаляться.

Капитан все еще глядел на боровшуюся шлюпку и, наконец, положив трубу, мрачно проговорил:

— Кончено.

— Что конченой. Потонули?.. Все?.. — спросила капитанша.

— Все, — ответил Гиллон.

— Вечная им память! — перекрестившись, проговорила Марья Ивановна.

— Господин Шварц! — сказал капитан, — сведите ваших дочерей в каюту первого класса, а сами приходите сюда. Нам надо будет распределить занятия.

Когда Шварц вернулся, капитан сказал:

— Мы теперь вышли в открытое море и именно то, чего так боялись те несчастные люди, то-есть, что мы не будем видеть земли, может послужить нашим спасением. Главная опасность — быть разбитым о берег, или о скалу, миновала. Теперь нас может носить Бог знает сколько времени, но, если попадется какое-нибудь судно, хотя бы даже и китоловное, то оно нас спасет. Распределимте же теперь между собою занятия. Жена моя будет заведывать кухнею, а ваши дочери Шарлотта и Анна, вероятно, не откажутся помогать ей?

— Об этом нечего и говорить, — отвечал Шварц, — они девушки, привыкшие к работе, и не только не откажутся помогать, но даже могут и белье стирать и в каютах прибирать. Я, как фермер, возьмусь ходить за скотиною, которая с нами едет, а если еще что от меня потребуется, то я к вашим услугам…

Таким образом, обязанности каждого были распределены полюбовно и все тотчас же принялись за дело. Не смотря на продолжавшуюся бурю, Марье Ивановне пришлось тотчас же отправиться в кухню, чтобы сварить кусок солонины. Сережа развел огонь, перемыл грязную посуду и помог чистить картофель.

Первый день прошел в усиленных трудах по уборке потерпевшего крушение парохода, а потому все, кроме дежурного, заснули непробудным сном.

На другой день, ночью, небо чуть-чуть прояснилось, и капитан мог определить, где именно находится его судно. В течении тридцати шести часов их пронесло более пятисот верст к юго-западу. Последние ночи были такие светлые, какие бывают в Петербурге только в июле месяце.

— Что с нами будет, если мы будем нестись с такою же быстротою? — спросил Сережа капитана.

— Что с нами может быть, я не знаю, — отвечал Гиллон, — но только нет ничего непостояннее арктических и антарктических ветров [3] Ветры, дующие на крайнем севере и юге. .

На этот раз общее правило, однако, изменило себе: ветер, хотя и стал значительно тише; но дул не переставая в одну сторону еще целые сутки, а потом, спустя день, немного изменил свое направление и подул прямо на юг.

— Мы несемся прямо к южному полюсу, — сказал капитан, придя в общую каюту к вечернему чаю, — может быть, мы сделаем даже какое-нибудь великое открытие, — смеясь, прибавил он.

— Не знаю, что мы откроем, но я скажу только одно, что даже здесь страшно холодно, — сказал мистер Пализер.