Лев Толстой - Том 9. Анна Каренина

Толстой набрасывал какой-то «условный», предельно резкий схематический очерк, который должен был на последующей стадии работы уступить место сложной живописной проработке деталей и подробностей так, чтобы целое совершенно изменилось. Он назвал Каренина «белым», а Балашова назвал «черным». «Она тонкая и нежная, он черный и грубый», — пишет Толстой в черновиках об Анне и Балашове (т. 20, с. 27). «Черный» — «белый», «нежная» — «грубый», — в этих общих понятиях намечается контур сюжета.

Каренин на первых стадиях работы овеян сочувственным отношением Толстого, хотя он и его рисует несколько иронично. «Алексей Александрович не пользовался общим всем людям удобством серьезного отношения к себе ближних. Алексой Александрович, кроме того, сверх общего всем занятым мыслью людям, имел еще для света несчастие носить на своем лице слишком ясно вывеску сердечной доброты и невинности. Он часто улыбался улыбкой, морщившей углы его глаз, и потому еще более имел вид ученого чудака или дурачка, смотря по степени ума тех, кто судил о нем» (т. 20, с. 20).

В окончательном тексте романа Толстой убрал эту «слишком ясную вывеску», да и характер Каренина несколько изменился. В нем появились сухость, методичность, «машинальность» — отталкивающие черты иного рода.

В черновых вариантах романа нет той широты исторических и социальных подробностей эпохи, которая придает «Анне Карениной» энциклопедический характер. Но есть одна общая идея которая осталась в черновиках как формулировка, но из которой как из корня, выросло многообразное современное содержании романа. «Общественные условия так сильно, неотразимо на нас действуют, что никакие рассуждения, никакие даже самые сильные чувства не могут заглушить в нас сознания их» (т. 20, с. 153).

Тем, кто близко наблюдал работу Толстого, казалось, что сразу же после прочтения «Отрывка» Пушкина он написал начало своего романа: «Все смешалось в доме Облонских…» И только позже предпослал этому началу свое рассуждение о счастливых и несчастливых семьях. В действительности, как это показывают новейшие исследования «творческой истории» романа, к теме пушкинского «Отрывка» («Гости съезжались на дачу…») Толстой подошел лишь в шестой главе второй части «Анны Карениной» [136] См. об этом: В. А. Жданов и Э. Е. Зайденшнур. История создания романа «Анна Каренина». — В кн.: Л. Н. Толстой, Анна Каренина. М., «Наука», 1970. .

Заметим, что второй вариант начала романа («Молодец-баба») открывается словами: «Гости после оперы съезжались к молодой княгине Врасской…» («Описание рукописей художественных произведений Л. Н. Толстого». М., 1955, с. 190).

«Анна Каренина» — пушкинский роман Толстого, в самом глубоком значении этого слова (Пушкин «как будто разрешил все мои сомнения»). Поэтому было бы неверным сводить «влияние Пушкина» в «Анне Карениной» к одному только отрывку «Гости съезжались на дачу…». Или даже только к одной прозе Пушкина. Ведь сюжет романа в известной мере связан и с пушкинским «романом в стихах». Пушкин как бы подсказал Толстому форму современного свободного романа. В первоначальных набросках: героиню даже звали Татьяной.

В 1857 году Толстой перечитал Белинского и, по его словам, «только теперь понял Пушкина». «Если его могла еще интересовать поэзия страсти, — пишет Белинский об Евгении Онегине, — то поэзия брака не только не интересовала его, но была для него противна» [137] В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. VII, М., 1955, с. 461. . Что касается Татьяны, то в ее характере Белинского больше всего поражала верность и привязанность к «семейному кругу».

Когда в 1883 году Г. А. Русанов заговорил об отношении автора к Анне Карениной, Толстой снова сослался на опыт Пушкина. «Говорят, что вы очень жестоко поступили с Анной Карениной, заставив ее умереть под вагоном, что не могла же она всю жизнь сидеть с «этой кислятиной» Алексеем Александровичем», — сказал Русанов. «…Это мнение напоминает мне случай, бывший с Пушкиным, — ответил Толстой. — Однажды он сказал кому-то из своих приятелей: «Представь, какую штуку удрала со мной моя Татьяна! Она — замуж вышла. Этого я никак не ожидал от нее». То же самое и я могу сказать про Анну Каренину. Вообще герои и героини мои делают иногда такие штуки, каких я не желал бы: они делают то, что должны делать в действительной жизни и как бывает в действительной жизни, а не то, что мне хочется» [138] «Л. П. Толстой в воспоминаниях современников», В 2-х томах, т. 1. М., 1955, с. 231–232. .