Лев Толстой - Том 19. Избранные письма 1882-1899

О Тургеневе все думаю и ужасно люблю его, жалею и все читаю. Я все с ним живу. Непременно или буду читать, или напишу и дам прочесть о нем * 50 Общество любителей российской словесности, возглавляемое С. А. Юрьевым, организовывало специальное заседание, посвященное памяти Тургенева, на котором Толстой предполагал выступить. .

Скажи так Юрьеву * 51 С. А. Толстая писала: «Юрьев был сегодня и сказал, что, если ты согласен говорить о Тургеневе, то это можно 8-го или 15-го октября только. И ты должен об этом заявить непременно за неделю» ( ПСТ, с. 230). Предстоящее выступление Толстого вызвало опасения со стороны начальника Главного управления по делам печати Е. М. Феоктистова. Юрьеву было предложено «под благовидным предлогом» отложить заседание Общества «на неопределенное время». Таким образом, Толстой был лишен возможности выступить с речью о Тургеневе. , но лучше 15-го.

О корректурах я просил фактора и Лаврова * 52 Речь идет о корректурах статьи «В чем моя вера?». Издатель журнала «Русская мысль» В. М. Лавров и заведующий типографией должны были по просьбе Толстого присылать их ему в Ясную Поляну. присылать мне их в Ясенки. Я думаю, что они послали другой экземпляр в Ясенки. Во всяком случае, пошли мне в Ясенки. Мне здесь очень, очень хорошо. На бумаге я ничего не написал, но много хорошо обдумал и жду первого хорошего рабочего дня. Не совсем здоровилось, — желудок не ладен. Нынче я позанялся немного — вижу — нейдет, и поехал с Титом с собаками — затравили лисицу прекрасную и русака.

Совестно мне очень перед тобой, что тебе скверно, суетно, хлопотно, а мне так прекрасно; но утешаюсь тем, что это нужно для моего дела. То, что в Москве, с возбужденными нервами, мне казалось хорошо, здесь совсем переделывается и становится так ясно, что я радуюсь. Насчет житья мне здесь превосходно. Мне недостает, разумеется, и очень, тебя и детей, но тишина и одиночество мне как ванна.

Останусь ли я здесь еще неделю, это я решу по твоим письмам. Только не думай, чтоб мне очень хотелось остаться. И с вами быть хорошо, и здесь хорошо, и ни то, ни другое не перевешивает, так что тронь мизинцем, и перевесится, куда хочешь, и я всем буду доволен. Несмотря на желудочную неладность, я в хорошем духе, и всех люблю, и тебя прежде всех. Сейчас читал тургеневское «Довольно». Прочти, что за прелесть. Целую тебя и детей. M-me Seuron поклон. Жалче всего мне тебя за Костеньку * 53 К. А. Иславин, дядя С. А. Толстой, человек незадачливый, постоянно нуждавшийся в работе, в средствах. С. А. Толстая писала: «Дядя Костя опять тут; он вчера до двух часов ночи мне изливал всю горечь своего положения и упреков всем на свете» ( там же , с. 232). . Не сиди с ним.

1883 г. Ноября 10. Ясная Поляна.

Четверг, 10 часов вечера.

Спал дурно. Было холодно и нездоровилось. Но нынче все наладилось. Натопил в кабинете, замазал окна, и тепло, и хорошо, и теперь вечер, чувствую себя прекрасно. Нынче получил письма из Ясенков — интересные от Sandoz * 54 Письма Сандо из Швейцарии и «француза» не сохранились. — и еще от одного француза * 55 Имя «француза» не установлено. . Ходил смотрел лошадей. Очень хороши, но я боюсь, что будут неприятности, хлопоты из-за них, и постараюсь их продать. Сено они съедят, а доход от них еще когда будет. Филиппа не было дома. Он возил своего Михаилу в солдаты. Слава богу, не взяли, — он остался льготным. Николай Михаилыч тоже возил, и тоже не взяли. У конюшни встретил мужика с бабой. Мужик приехал к тебе издалека, из-за засеки, лечиться, и ужасно горевал, что тебя нет. Он говорил, что он знает одного мужика, которого все лечили, и никто не вы лечил, а ты вылечила. Мне лестно даже было. Потом ко мне приехала баба, — брюхата на сносе, и 4-о детей маленьких, — старуха свекровь и молодайка, деверняя невестка. Были два мужика, и в одну неделю ее мужа посадили в острог за драку, от которой произошла смерть, а деверя отдали в солдаты. И осталась одна. Написать Давыдову письмо, — нельзя ли хоть выпустить на поруки * 56 В тот же день Толстой об этом написал Н. В. Давыдову (т. 63, № 169). . Потом сел заниматься, но сделал очень мало. Митрофан сказал мне, что Сережа будет обедать у Бибикова. Я пошел в Телятинки, но Сережа уехал в Москву. Вернулся, пообедал. Агафья Михайловна сидит, и Дмитрий Федорович переписывает. Комната нагрелась. А кроме того, топлю мальчикову с сводами. Если нагреется, то завтра перейду туда. Я забыл дома «Une Vie» * 57 Роман Мопассана «Жизнь». . Читайте ее покамест и спрячьте.