Эдиля. Да! Хорошо, что напомнили. (Ищет в сумке. Задерживает Балаша за руку). Куда эта бумажка делась? Вот она. Возьми, подпиши.
Балаш (посмотрев бумагу). Эдиля, это кляузное дело на двенадцать тысяч рублей.
Эдиля. Ну-ну, дурака не валяй, подпиши и все.
Балаш. Эдиля!
Эдиля. В этом деле заинтересован и мой дядя, понимаешь?
Балаш. Эдиля, да ведь это же народные деньги!...
Эдиля. Ах, оставь свои демократические глупости. Сейчас каждый о себе думает. Ну, хватит! Я обещала - и кончено.
Б а л а ш. Хорошо, Эдиля, я не могу отказать тебе, но, если это дело откроется, будет много неприятностей. Ведь это похоже на воровство.
Эдиля. Подумаешь - воровство!... Люди сотни таких делишек проводят... Подписал? Ну, давай сюда, а теперь иди. (Берет бумагу и направляется в другую комнату)
Балаш. Эдиля, я бы просил тебя, если можно... Совсем неуместно...Один болен, а другая...
Эдиля. Ты все о том же? Ну ладно, жены не надо. Пуская сестра придет, и отец - обязательно. Иначе я не останусь, уйду, и больше никогда не увидимся. (Проходит в другую комнату)
Балаш (в отчаянии ходит по комнате. Нерешительно подходит к другой двери, зовет). Севиль!... Севиль!...
Севиль (выглядывает в щель). Ты меня зовешь, Балаш?
Балаш. Где отец?
Севиль. Я постелила ему, и он давно спит.
Балаш. Не знаю, как быть. Гости хотят его видеть.
Севиль. Хочешь, пойду разбужу?
Балаш. Сам не знаю, что делать. Ну-ка, разбуди его. Посмотрим, что будет.
Севиль уходит.
(Приоткрыв дверь, в которую ушли гости). Я сейчас приду, господа. Прошу меня извинить...
Входит Атакиши в одном белье, в накинутом на плечи тулупе, и а недоумении смотрит на сына.
Не знаю, что делать. Гости хотят тебя видеть.
Атакиши. Меня? Ну что же, если хотят, пускай видят.
Балаш. Но нельзя же так, в этом платье. Надо бы немного посолиднее.
Атакиши. Это все, что есть. Решай сам.
Балаш. Подожди-ка, я поищу, не найдется ли что-нибудь более подходящее (выходит).
Атакиши закуривает трубку. В это время из одной двери показывается Эдиля, ищущая Балаша, а из другой - Севиль. Увидев старика в одном белье, Эдиля с криком бросается обратно. Севиль тоже скрывается в своей комнате. Атакиши бежит в третью дверь и сталкивается с Балашем.
Балаш. Ну-ка, сними свой тулуп.
Атакиши (насторожившись). Что ты хочешь делать, Балаш?
Балаш. Сбрось, говорю, эту самую попону. (Снимает с Атакиши тулуп, натягивает на него сюртук брюки и феску).
Атакиши. Балаш, сын мой. Дай мне уйти куда-нибудь подальше и одному горевать свое горе. Я человек грубый, деревенский. Все это по всем швам разойдется на мне.
Балаш. Да это же не на всю жизнь! Одень на часок, а там опять снимешь. Ведь нельзя же тебе выходить к гостям в этом тулупе.
Атакиши. Прошу тебя, сынок! Уж лучше убей меня. Я ни звука не издам. Но это же платье покойника. Человек только вчера умер, и труп его, верно, не успел остыть...
Бала ш. Что мне делать? В моем собственном семействе никто меня не хочет понимать. Никто не считается ни с моим положением, ни с моей карьерой. Если вы считаетесь со мной, то поступайте так, как я говорю.
Атакиши. Ну ладно, не сердись. Пусть будет по-твоему.
Балаш. Я не сержусь, но надо, чтобы все было чинно. (Снимает с Атакиши тулуп, натягивает на него сюртук и брюки, надевает крахмальный воротник и феску). Немного тесновато, но ничего. Старайся говорить помягче, выговаривай слова с достоинством, избегай деревенских слов. Надо, чтобы было интеллигентно. Скажешь так: я рад вас приветствовать, мадемаузель. Ну-ка, скажи - мадемуазель...
Атакиши. Мамдазил...
Балаш. Да нет же, не так. Черт возьми, как быть, а? А впрочем, лучше ты вовсе не говори, даже рта не раскрывай, я скажу, что ты немой.
Атакиши. Как-немой?
Балаш. Да, да, так лучше.
Голос Эдили: "Куда же вы пропали, Балаш?..."
Балаш. Иду, иду! (Тихо, Атакиши). Ты подожди меня, я сейчас. (Уходит в другую комнату).
Оставшись один, Атакиши растерянно озирается вокруг. Ему кажется, что он упадет. Осторожно передвигая ноги, он пробует ходить. Вдруг взгляд его останавливается на зеркале. Он видит себя в одежде покойника и в ужасе бежит из комнаты, но на пороге спотыкается и падает.Вбегает Севиль и вскрикивает от страха. Из другой комнаты выбегает на крик Балаш.
Балаш. Тише! Что ты орешь?
Севиль (дрожа от страха, показывает на дверь). Покойник, покойник пришел!
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
В том же доме.
Балаш. Простите, Эдиля, что я оставил вас одну.
Эдиля. Наша будущая жизнь, Балаш, зависит от этого вечера. Вы должны сегодня при всех доказать мне свою любовь.
Читать дальше