—
Страшная месть
I.
В гоголевской литературе отсутствуют какие бы то ни было сведения или соображения к датировке работы писателя над повестью „Страшная месть“. Возможно, что работа эта относится к лету — началу осени 1831 года. Лето 1831 года Гоголь прожил в Павловске, неоднократно навещая Пушкина и Жуковского, живших в Царском Селе; в другом месте (комментарий к отрывкам из романа „Гетьман“, см. т. III настоящего издания) высказано предположение, что к этому времени относится первое знакомство Гоголя с „Историей Русов“, рукописью которой обладал Пушкин; следы беглого знакомства с „Историей Русов“ можно обнаружить в „Страшной мести“. Любопытно, что первые главы повести Гоголя лишены каких бы то ни было определенных исторических черт; единственное конкретно-историческое упоминание о битве казаков с поляками при Перешляе-поле явно принадлежит творческому вымыслу самого Гоголя. Зато в главе VIII упоминание о подготовке нашествия поляков на „народ украинский“ несомненно навеяно чтением „Истории Русов“, равно как и размышления пана Данила в главе IX.
В первом издании „Вечеров“ „Страшная месть“ снабжена подзаголовком, снятым в последующих перепечатках: „Старинная быль“.
В основном тексте настоящего издания сделаны следующие исправления: стр. 245, 20 „хватая на руки детей“ — по ВД 1; ВД 2, П — „хватая за руки детей“; стр. 252, 18 „душа лукавой гадины“ — в ВД 1, ВД 2, П явная опечатка: „дума лукавой гадины“; стр. 253, 14 „не верь сну“ — по П ; в ВД 1 опечатка: „не верь ему“, неудачно выправленная в ВД 2 на „не верь ему“; стр. 259, 24 „недвижно остановилась“ — по ВД 1; ВД 2, П — „неподвижно остановилась“; стр. 264, 31 „чокают шпоры“ — по ВД 1; ВД 2, П — „чокаются шпоры“; стр. 268, 24 „стклянных вод“ — по ВД 1; ВД 2, П — „стеклянных вод“; стр. 269, 38 „страшно было глянуть“ — по ВД 1; ВД 2, П — „страшно было глядеть“; стр. 270, 15 „так же неподвижно глядела“ — по ВД 1 и П; ВД 2 — „так же глядела“; стр. 272, 12 „Как сткло“ — по ВД 1; ВД 2, П — „Как стекло“; стр. 276, 26 „святый схимник“ — по ВД 1; ВД 2, П — „святой схимник“ (аналогичные поправки стр. 276, 33 и 277, 9); 280, 18 „По над самым провалом“ — по ВД 1; в ВД 2 — „Но над самым провалом“ — опечатка, узаконенная позднейшими редакторами.
II.
В украинском фольклоре не существует сказочного сюжета, аналогичного сюжету „Страшной мести“. Следует вообще отметить, что в художественной работе Гоголь обращался вполне вольно с фольклорными сюжетными построениями. Вместо художественной передачи традиционного сюжета, он стремится к созданию сюжетов собственного изобретения, хотя и снизанных из ряда фольклорных мотивов, но объединенных и видоизмененных согласно своим требованиям.
Таким образом и в „Страшной мести“ исследователь должен искать отражения не столько одного, основного фольклорного сюжета, сколько ряда отдельных мотивов. Едва ли не придуман писателем основной мотив „Страшной мести“, о котором рассказывает слепой бандурист: в украинском фольклоре мотив побратимства почти не встречается, неизвестны также и параллели к думе о двух казаках; Н. И. Петров, правда, отмечает „подобный рассказ“ под названием „Живая могила“, но не указывает, что рассказ этот позднейшего происхождения и носит явные следы впечатлений, оставленных чтением „Страшной мести“ („Киевская Старина“ 1888, № 10, стр. 70 и сл.; ср. Н. И. Петров. „Южно-русский народный элемент в ранних произведениях Гоголя“ — „Памяти Гоголя. Научно-литературный сборник, изданный Историческим обществом Нестора-летописца, под ред. Н. П. Дашкевича“. Киев, 1902, отд. II, стр. 67–68).
Более близок к фольклору другой центральный мотив повести — мотив „великого грешника“, заведомо интересовавший Гоголя и известный ему: в другом варианте мотив этот разработан в страшном рассказе о жестоком пане, повесившем праведного дьякона на заклятой сосне („Глава из исторического романа“, отнесенная самим Гоголем к неосуществленному замыслу „Гетьмана“, см. комментарий к „Гетьману“ в т. III настоящего издания). Но и в данном случае фольклорному мотиву дано Гоголем оригинальное разрешение: в фольклоре великий грешник получает, в конце концов, прощение; колдун „Страшной мести“, „злодей, какого еще и не бывало на свете“, предатель своей родины, гибнет страшной смертью, обрекается на вечную муку во исполнение проклятия, наложенного на весь род иуды Петра самим богом.
Читать дальше