Т Фадеев - Руки матери

Между тем солнце стало клониться к западу. От леса на пашню легли длинные тени.

Митя подумал, что и вправду надо выпрячь лошадь да ехать домой, уж очень болела нога.

Но тут ему вспомнились руки его матери.

Усилием воли он заставил себя подняться и заковылял к меже. Из пестеря он достал материнский платок, в который она сегодня утром завернула ему хлеб. Присев под березой, он туго перевязал щиколотку платком. В первое время ему даже показалось, что боль в ноге немного утихла. Но, вернувшись к лошади, он понял, что идти за бороной он не сможет.

И тогда он решился на крайнее средство: он стал боронить сидя на лошади верхом, что строго-настрого запрещал мальчишкам-боронильщикам дядя Федот, колхозный бригадир.

Бригадир появился на поле незадолго до захода солнца. Заметив его издали, Митя поспешно слез с лошади.

С саженью в руках бригадир замерял пробороненные участки. Приблизившись к Мите, он напустился на мальчика:

- Ты что же, сукин сын, за целый день и полнормы не выполнил? Отец на фронте кровь проливает, а сынок баклуши бьет! Ты бы хоть матери своей постыдился! Видал ее руки?

Митя молчал, низко опустив голову.

- Твоя мать сегодня вручную, - тут бригадир наклонился и своей единственной правой рукой как бы сделал несколько ударов серпом, - вручную выжала две нормы! А ты?

- Он ногу сильно зашиб, - вступился за Митю прибежавший Гришка.

Бригадир взглянул на Митину ногу.

- Что ж ты не сказал? - сразу подобревшим голосом спросил он.

Митя поднял голову, сказал решительно:

- Дядя Федот, отмеряйте, сколько там осталось до нормы.

Бригадир махнул рукой:

- Зачем? Завтра вам в школу идти...

- То завтра, а сегодня день еще не кончен, - возразил Митя.

Бригадир хотел что-то сказать, но Митя уже тронул вожжи и, сильно припадая на ушибленную ногу, пошел краем загона.