Викентий Вересаев: Том 1. Повести и рассказы. Записки врача

В. Вересаев не сомневался: Токаревы, Сергеи, Варвары Васильевны и им подобные остаются или останутся позади, уже народились люди, которые твердым шагом идут в будущее. Такова Таня Токарева. Эта девушка из интеллигенции стала «пролетарием до мозга костей», «никакие условности для нее не писаны, ничем она не связана». «С нею можно было говорить только о революции, все остальное ей было скучно, чуждо и представлялось пустяками». Владимир Токарев хотел ладить со всеми – и с умиротворенными либералами и с бурлящей молодежью. Варвара Васильевна «всем, даже самым чуждым ей по складу людям, умела внушить к себе мягкую любовь и уважение»; Таня, как истая революционерка, «возбуждала к себе в людях либо резко враждебное, либо уже горячо сочувственное, почти восторженное отношение». Токарев думал, как бы уютнее устроиться, Варвара Васильевна любила людей и по мере своих сил стремилась облегчить каждому его участь. Таня шла r бой.

Бой этот изображается писателем в аллегорической сцене грозы. По-другому писать о революции тогда было нельзя: свирепствовала царская цензура. Но в форме иносказательной В. Вересаев сумел быть достаточно ясным. Когда двинулись с юга тучи, засверкала молния и послышалось «глухое ворчание грома», раскололась интеллигенция. «Я… устал, присядем», – заявил Токарев. «Ну, что ж, присядем», – согласилась Варвара Васильевна. «И все сели». Только неугомонная Таня пыталась расшевелить «ползучих людей», боящихся «промочить ноги»: «Вперед, господа, вперед!» И, увлекая за собой Шеметова и Сергея, Таня пошла «по дороге навстречу ветру». «Я хочу идти полным шагом, и плевать мне на все и на всех. Кто отстанет, – догоняй…»

Сцена грозы – ключевая в повести. Она показывает, как далеко ушел вперед сам В. Вересаев, а потому так переменилась его любимая героиня – девушка, идущая в революцию. Наташа в повести «Без дороги» восставала против политического пессимизма Чеканова, но никакой иной реальной программы действий она не знала. Наташа в «Поветрии» вступала в бескомпромиссный спор с народниками, отстаивая марксизм. Таня в «На повороте» рвется к практической деятельности, к сближению с рабочими, смело отстаивающими свои права. А ее завязывающаяся дружба с мастеровым – пример того союза рабочих и революционной интеллигенции, на который теперь ориентируется В. Вересаев. Да и трактовка образа рабочего заметно углубляется. «Смутный стыд за себя» ощущают и Токарев и Сергей после встречи с «сильным своею неотрывностью от жизни» рабочим-революционером Балуевым. Даже Таня признает его превосходство. Балуев, не в пример литейщику из «Записок врача», изображен уже в прямой и открытой борьбе с ренегатствующей, колеблющейся и растерявшейся интеллигенцией. И пусть Балуев не представлен в обстановке практической революционной работы – до такого изображения нового героя В. Вересаев еще не умел подняться, – но образ рабочего рисуется им впервые как образ революционера-деятеля, непримиримого борца.

Революционный подъем накануне 1905 года властно захватил Вересаева. Он ничего не умел делать вполовину, он не только писал о революции, он целиком отдался ей. Деятельность его обращает на себя внимание властей. В апреле 1901 года В Вересаева увольняют из больницы, на квартире у него производят обыск, а в июне постановление министра внутренних дел запрещает писателю в течение двух лет жить в столичных городах. Он уезжает в родную Тулу, где живет под надзором полиции. Но и там активно участвует в работе местной социал-демократической организации, по некоторым данным, пишет прокламации, а деньги, полученные за издание «Записок врача», отдает на революционную работу. И несколько позже, в начале 1904 года, хлопочет об издании нового русского перевода «Капитала» К. Маркса.

Автор «Поветрия» и «На повороте» широко печатается в журналах, которые в разное время были близки марксистам: «Новое слово», «Жизнь», «Начало» и др., – входит в литературный кружок «Среда», объединивший крупнейших писателей-реалистов.

Становление его таланта, формирование его мировоззрения происходили под могучим влиянием М. Горького. «Отношения» с ним «мне страшно дороги» – признавался В. Вересаев. Еще в 90-е годы М. Горький отметил тяготение В. Вересаева к острейшим социальным проблемам дня, уловил созвучность настроений автора «Без дороги» и «Конца Андрея Ивановича» некоторым собственным настроениям. В декабре 1899 года М. Горький писал ему из Нижнего: «С Вами, более чем с кем-либо, я хотел бы иметь близкие отношения, хотел бы говорить Вам и слушать Вас». И в 1900 году. «… всей душою чувствую душу Вашу – прямую, свято-честную, смелую… Поверьте мне, что я этим письмом отнюдь не лезу в дружбу к Вам, а просто и искренне хочу засвидетельствовать мое глубокое уважение к Вам – человеку, мою любовь к Вам – писателю». А первые главы повести «На повороте» М. Горький встретил прямо-таки восхищенно: «Славная вещь!.. Здорово это, весело, бодро, возбуждает желание обнять Вас крепко, и – главное – своевременно это, как раз в пору, как раз Вы пишете о тех, о ком надо писать, для кого надо, и о том, о чем надо. Молодежь – боевая, верующая, работающая – наверное, сумеет оценить Вас».