Леонид Гаврилкин - Остаюсь с тобой

Увидев, что Дорошевич как-то свял, даже изменился в лице, Скачков бросился защищать его:

- Почему вы решили, что мы добиваемся снижения плана? Как знать, может, комиссия придет к выводу, что план надо как раз увеличить?

Но заместитель министра даже не обратил внимания на реплику Скачкова.

- А потом, Виталий Опанасович, - продолжал он, повышая голос, - надо больше требовать от геологов. Мне кажется, они слишком успокоились. У них в головах не нефть, а дачи. Петрушка всякая, салаты. Кстати, сколько вам лет?

- С этого надо было и начинать, - поднялся из-за столика Дорошевич. Мой возраст такой, что со мной не стоит играть в кошки-мышки. Хотите отправить на пенсию, отправляйте...

- Может, я хотел предложить вам перспективный нефтепромысел, откуда вы знаете? - пожал плечами заместитель министра.

- Не надо. Юмор вам не идет, - сухо сказал Дорошевич. - Я пришел к вам, чтобы решить вопрос. Чувствую, что вы не готовы к этому. У вас наша записка. Прочитайте, разберитесь, если вам не надоело еще заниматься своими обязанностями. Потом сообщите о своем решении. - И, не попрощавшись, он подался к двери.

Заместитель министра встал, провел Скачкова.

- Не оставляйте старика. Что-то он сегодня излишне раздражен, попросил на прощание.

Скачков и Дорошевич молча спускались по лестнице, молча ехали в такси. Только в гостинице, перед тем как разойтись по своим номерам, Скачков сказал:

- Может, Виталий Опанасович, не надо было так?

- А как? - остановился вдруг Дорошевич. - А как? Как надо? Он же и не собирался рассматривать, тем более решать наш вопрос. Думаете, я меньше его разбираюсь? Я не меньше его проработал в нефтяной промышленности. И не только в кабинетах, между прочим. А он в своем кабинете давно паутиной покрылся, на свежий воздух годами не вылезает. И учит меня, практика. Мне не нужна ваша вежливость. Вы решайте вопрос. Он не мой личный. Я сюда приехал не для того, чтобы вы рассматривали мое персональное дело... "Я тебя хочу на перспективный промысел направить..." Артист! Нет, я этого так не оставлю. Я завтра к министру пойду. Еще посмотрим, кто кого и куда направит. - Он снова двинулся по коридору и уже в дверях, щелкнув ключом, неожиданно спокойно добавил: - Заходите, пойдем ужинать вместе...

Не успел Скачков освоиться в гостиничном номере, как заверещал телефон. Звонил Дорошевич. Он сказал в телефонную трубку только одно слово: "Зайди..." Скачков снова повязал галстук, надел пиджак, который успел повесить на спинку стула, и направился к генеральному директору. Тот лежал на кровати. Телефонная трубка свисала со стола. Дорошевич раскрытым ртом глотал воздух, уставившись стеклянными глазами в потолок. Услыхав шаги Скачкова, он бессильно пробормотал: "Все против, все..."

Скачков открыл форточку, вызвал "скорую помощь". Явившийся по вызову врач сказал, что похоже на инфаркт, Дорошевича уложили на носилки и увезли в больницу. Скачков воротился в свой номер, постоял, не зная, что делать. Надо было бы позвонить Дорошевичу домой, сообщить родным, но, как нарочно, не знал его домашнего телефона. Да и не стоит спешить с этим. Может, все обойдется. А ты своим звонком только паники наделаешь.

Он набрал номер Балыша, хотя и не надеялся застать его на работе.

- Я слушаю, - раздалось в трубке.

"Задержался..." - подумал Скачков и уныло продолжал:

- "Скорая помощь" только что забрала Дорошевича. Подозрение на инфаркт.

- Та-ак... - Наступила пауза; казалось, Балыш не знал, что сказать. Вот что. Где вы сейчас?.. Я еду.

Скачков подумал, что лучшего случая поговорить с Балышем нечего и ждать. Им здесь никто не помешает. А главное, не надо будет спешить: впереди целый вечер. Он спустился вниз, прихватил в буфете бутылку коньяка.

Балыш и правда не заставил себя долго ждать. Вошел, расстегнул коричневый плащ на искусственном меху, бросил его на спинку кровати. Снял пиджак, положил его на плащ, ослабил галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Из человека официального, из лица должностного он на глазах превратился в этакого домашнего, раскованного, почти свойского. Можно было подумать, будто он, Балыш, у себя дома, а Скачков у него в гостях.

- Ну что с твоим шефом? - спросил он и, не дождавшись ответа, опустился в низкое кресло, взял со стола телефон, поставил его себе на колени, позвонил, у кого-то спросил про Дорошевича, послушал, поблагодарил и только после этого снова обратился к Скачкову: - Кажется, и правда инфаркт. Сейчас в реанимации. Не вовремя намекнули ему на пенсию. Наш заместитель министра никогда не отличался деликатностью.