Лидия Чарская - Синие тучки

И, кивнув мне головкой, она побежала от берега. И длинноносая проснулась и поспешила за ней.

Мне стало вдруг скучно, скучно! Странно! я никогда не скучала еще на воле до сих пор.

Струйка мне сегодня что-то очень, очень интересное рассказала.

Мы уж с ней помирились. Я ей жемчужное ожерелье свое подарила и она меня поцеловала даже.

Уж очень обрадовалась. Я сначала испугалась, думала — укусить хочет, и хвост поджала, а она меня губами в щеку чмок!

У нас в подводном царстве никогда не целуются. Не мудрено, что я испугалась. А Струйка поцелуи у людей видела. Ну-с, поцеловала и говорит:

— Я тебе за твое ожерелье тайну расскажу. Ужасно я люблю тайны!

Так и впилась в Струйку глазами. Жду.

— Знаешь, как утопленники из наших рук уйти могут? — спрашивает.

— Не знаю! — говорю я.

— А хочешь знать?

— Ужасно!

— Видишь ли… Когда мы притащим мертвеца на дно морское и начнем плясать… какая-нибудь из русалок должна обрезать себе волосы и тогда душа мертвеца на берег возвратится, а оттуда на небо, а тело рыбы и раки съедят. Это очень хорошо для мертвого бывает…

— Вот так хорошо! — восклицаю я. — Что ж тут хорошего, когда достанешься ракам на жаркое.

— Вот дурочка-то, — возмущается Струйка. (Опять бранится, а я ей только что ожерелье подарила! Ничего от меня не получит больше!)

— Почему дурочка? — начинаю злиться я.

— А потому, что для человека тело ничего не значит. Для него главное душа. Пусть тело съедят, а душа отлетит к Богу и там будет жить и радоваться. Понимаешь?

— Поняла!

— А что же с той русалочкой, которая косу себе отрежет, бывает?

— Она в рыбу превращается. Только ведь этого никогда почти не бывает, — отвечает Струйка. — Таких глупышек, которые бы людей пожалели, нет в подводном царстве.

— А может быть и есть? — говорю я.

— Ты ничего не понимаешь! Какая же польза превращаться в рыбу? Вот дурочка-то!

«Дурочка!» и в третий раз в продолжении двух минут разговора!

Нет! Положительно жемчужного ожерелья ей не следовало дарить!

Потом Струйка уплыла, а я от злости спать завалилась. Скучно!

Что это? Едва верю глазам!

Наши вернулись с добычей, и какою еще на этот раз!

Вся окутанная водорослями, с плотно закрытыми глазами, с синим, синим личиком, передо мною лежит девочка из замка.

А наши танцуют вокруг, поют и резвятся.

Скоро, скоро у нас будет новая русалочка. Бедная, бедная девочка!

Думала ли она, что ей так скоро придется попасть в подводное царство.

Как ей не хотелось туда!

Я припомнила весь свой разговор с девочкой.

Бедняжка!

Жутко ей должно быть будет, когда она проснется уже русалочкой!

Я вспомнила весь наш разговор с нею, и мне стало еще больнее за девочку. Сердечко у меня сжалось, сжалось и в голове все спуталось.

Бедная, бедная девочка!

Какой ужас написан на ее лице.

Верно, она сознавала, что тонет, когда Струйка схватила ее с берега и потащила в глубину.

И вдруг в голове моей мелькнула странная мысль: «Что, если спасти девочку?»

И лишь только я подумала это и взглянула на мертвую девочку, как мне показалось, что глаза ее приоткрылись, по лицу прошло умоляющее выражение, а синие губки тихо прошептали:

— Спаси меня, русалочка, спаси!

— Спасу, непременно спасу! — произнесла я мысленно и вдруг вспомнила, что ждет меня за это.

Превратиться в рыбу! Брр!.. Хорошо еще, если в дельфина, а то вдруг в корюшку, снеток, или миногу! В миногу! Фи!

Я их терпеть не могу. Всюду лезут со своим змеиным телом! Гадость порядочная. Ни за что не могу быть миногой даже ради девочки и не отрежу волос.

И снова я взглянула на маленькую утопленницу.

Какое у нее жалкое убитое личико! Какое безнадежное отчаяние разлилось по всем ее чертам. Она угадала точно мои мысли и ужасно страдает.

Нет! Нет! Пусть она будет счастлива, девочка… а я… а я… превращусь хотя… в миногу!

И, схватив в одну руку коралловый ножик, а в другую целый пучок моих золотых волос, я сделала движение и…

Проснулась.

Это сон был, видите ли? Только сон! Вот счастье! Не правда ли? Никакой утопленницы нет во дворце, и я не буду миногой! Ура! Не буду!!

И ножа у меня нет под рукою, а вместо него я изо всей силы держу за хвост пойманную любопытную стерлядку подплывшую посмотреть, что делает во сне царевна Жемчужина.

Я невольно расхохоталась и отпустила на волю испуганную рыбку.

Почуяв свободу, она умильно махнула хвостиком, точно крикнула: