Сергей Клычков - Князь мира

Никита Мироныч взял одну монетку из кружки и ударил ею о стол, монета привскочила, зазвенев самой чистой чеканкой, и упала барыне в руки.

- Давай! - обожглась Рысачиха.

- Так, барыня, не отдам: давайте расписку… выход давайте! -ухмыльнулся еле заметно и Никита Мироныч.

- Пиши! - приказала барыня.

- Лукерья, гумагу! - живчиком повернулся Никита Мироныч к жене. - Да вздуй лучину, матушке барыне темно!

Лукерья поставила перед Рысачихой светец, разложила лист чистой бумаги, и барыня, пряча левую руку, быстро прочеркала гусиным перышком отпуск на волю.

- На, пес!.. На, раб!.. Давай сюда деньги! - выкрикнула Рысачиха, не глядя на Никиту Мироныча.

- Всю жизнь, матушка барыня, вез, а вышел - пес!.. Ну да нашему брату все сойдет… получайте! - Никита Мироныч взял со стола бумагу и положил ее на божницу. - Лукерья, зажги ланпадку: воля!

- Микита… Микита, - повисла у него на плече Лукерья, - дай-то, осподи, дураку сто лет жизни!..

- Молчи… молчи! - прошептал Никита Мироныч, оглянувшись пугливо на барыню, которая торопливо, стоя к ним спиной, засовывала по карманам деньги. - Молчи, ополоумела с радости, что ли?..

- Молчу! - Лукерья свесила руки и сползла перед Никитой Миронычем на колени. - Пошли ему, осподи… спаси его и помилуй…

- Ну, Мироныч… совет да любовь!.. Растите младенца… сами богатейте, - с ухмылкою заговорила Рысачиха, опершись на трость. - Ужели же теперь на крестины барыню свою в кумы не позовешь?.. А?.. - замысловато она окинула старосту.

Никита Мироныч не ожидал этого вопроса и переминался перед ней, придумывая, что бы помудренее ответить, но так и не сообразился со словами; по счастию, в это время хрипнула дверь, под ноги ударил из сеней холодок, и на пороге согнулся сотский мужичок Федулка, сбирал он в селе Скудилище сходки, ходил в Чагодуй за почтой и вообще был приставлен к посыльному делу… Звали его в Скудилище больше по прозвищу Бодена-дочь, потому что так начинал Федулка всякую речь, чтобы не грешить матерным словом, которое, как известно, никогда у мужиков с языка не слезает…

- Бодена-дочь, морозец! - обмахнул Федулка катанки у порога. -Здорово живешь, Мироныч… барыне наше почтение… два-полтора всего с кисточкой! - отвесил он обоим поклон.

Никита Мироныч выпялился на Федулку, от которого неуважительного, худого слова раньше не было слышно, Лукерья стала пугливо за мужа, а Рысачиха вздрогнула от такой Федулкиной веселости и облилась чернотою.

- Ты что… что это ты, собака?! - взвизгнула она. - Пьяный?

- Бодена-дочь, пьяный не пьяный, барыня, а… думаю выпить, - показал он на бутылку, - потому у нас седни праздник… уж такой, барыня, праздник… престольный! По всей-то волости люди в веселости!

- Ты что… что, - не подбирала барыня слов, задыхаясь и заглатываясь, - что… тоже выкупаться задумал?..

- Бодена-дочь… я уж, барыня, выкупился… выкупился! Да-а! А храбра курица на воробья, - показал он Никите Миронычу на Рысачиху.

Никита Мироныч по старой привычке протянул было руку, чтобы схватить Федулку за ворот, но на нее повисла Лукерья и оттянула его под перед, а барыня подняла трость и нечеловечьим голосом закричала:

- На конюшню подлеца, на правило!

- Бодена-дочь, руки коротки, - подошел Федулка и подал Рысачихе сверток в красном платочке, из которого белым ухом смотрела цидула о воле, - на… читай себе с богом!.. Мироныч, говори: Христос воскресе!.. Царь о нас вспомнил! Воля… воля, Мироныч, - бросился Федулка к Никите Миронычу, но тот опустил руки и поглядел на барыню пустыми глазами.

- Воля? Барыня… вроде как деньги-то вы не по правилу получили? Сразу две воли! Мне хватит одной!

Рысачиха оглядела мужиков потухшими глазами и схватилась за карман, а Лукерья замахала руками на мужа, испуганно моргая глазами:

- Пусть их, Мироныч… пусть пропадают! Все равно святой черт сказал, что половину отнимат…

- Молчи, - топнул Никита Мироныч. Лукерья присела, Федулка разинулся на них, не понимая, а барыня незаметно пробралась к двери и выскочила в сени. - Ату… ату! - весело крикнул староста, когда хлопнула дверка, и плюнул к порогу. - Вот, Бодена-дочь, дело какое: все вышли на волю задаром… а я за денежки… за кровные: пять соток отвалил… Ну что бы тебе прийти часиком раньше!

- Бодена-до-очь! - схватился Федулка за лохмы. - Пять соток!

- Во как! Ну да ладно… У меня зато крепче! А вдруг царь раздумает завтра… пришлет на попятный? А у меня эна-ка: на божнице! Спится да лежится спокойно!

Федулка мотнул Никите Миронычу в знак согласия рыжей гривой и поставил по средине стола непочатую бутылку: