Максим Горький - Достигаев и другие

Н е с т р а ш н ы й. Вообразил, что лучше его - нет людей и весь свет на нём клином сошёлся...

Б е т л и н г (с тоской). Почему же не начинают заседание?

(От него постепенно отходят, гостиная пустеет. Он сидит, глядя на портрет царя, отирая рот платком. Оглядываясь на людей, подходит Троеруков, говорит вполголоса.)

Т р о е р у к о в. Позвольте узнать, ваше превосходительство, верно, что портрет на меня похож?

Б е т л и н г. Да, есть некоторое...

Т р о е р у к о в. Ваше превосходительство, вы наш почетный староста, прошу вас: поддержите ходатайство моё...

Б е т л и н г. Но - позвольте: что же я могу?

Т р о е р у к о в. Вы - можете! Пустяки, ваше превосходительство! Вы, как патриот, намекните, что если сына убрали, так и отцу неприлично тут висеть. А я бы взял его себе, перекрасил одежду на штатскую, на купеческую...

Б е т л и н г (возмущён). Извините, но вы... вы - с ума сошли? Вы... фантазёр! (Встал, идёт к дверям буфета. Троеруков испуганно скрывается в комнату направо. Навстречу Бетлингу из буфета: Жанна, Елизавета, Достигаев, Зыбин.)

Ж а н н а (говорит с акцентом). Нужно покупать автомобили. Ах, ты здесь? Я тебя искала.

Б е т л и н г. Послушай...

Ж а н н а. Немножко мольчи! Я говорю: нужно делать шик, это удивляет простые люди. Богатство - удивляет, не правда?

З ы б и н. И рабочий народ живёт спокойно, довольствуясь удивлением.

Ж а н н а. Вы всегда делаете иронию, это плохое дело! Ты всё сидел здесь, как этот...

З ы б и н. Орёл на скале.

Ж а н н а. Нет - куриса! Он ужасно много сидит.

Е л и з а в е т а. И что же - высиживает?

Ж а н н а (грозит ей пальцем). Н-но!

Б е т л и н г (раздражённо). Ты обещала придти через две минуты. А меня взяли в плен эти... коммерсанты, один нетрезвый, другой - сошёл с ума, остальные грубияны.

Ж а н н а. Вот, он снова сидит! Лиза - что вы смеётесь?

Б е т л и н г. Политика, политика! Все точно грибами отравились. Что они могут понимать в политике, эти монстры? Я - устал!

З ы б и н. Теперь даже рабочие, солдаты воображают...

Б е т л и н г. Ах, перестаньте, друг мой!

Е л и з а в е т а. После заседания будут танцевать?

М е л а н и я (вышла, садится в кресло у дверей в зал). Нашла время для пляски, умница!

Е л и з а в е т а (весело). Почему же? Старики поговорят, разойдутся, а мы бы...

В а р в а р а (из буфета). Лиза - не видала, где Андрей?

М о к р о у с о в. В маленькой гостиной.

Ж а н н а. Ты - расстроена, Барбиш?

В а р в а р а. Я? Нисколько.

3 ы б и н. Варвара Егоровна, добрый вечер! Что, вы уже решили отрубить мне голову?

В а р в а р а. Я - нет! Это Нестрашный и его чёрная сотня решает.

Ж а н н а. Я не хочу политики! Я не хочу, чтобы ты, Варья, рубила голову мосье Зыбин. За что? Он - весёлая голова... Ты - умная голова, а русский народ - добрый! Он не хочет рубить голови своим дворьяне.

(Звонок в зале.)

Б е т л и н г. Наконец! Идём, Жанна.

Ж а н н а. Я всегда думаю, когда говорью - дворьяне. Я дольго говорила: дворники, дворнягьи - маленьки собачки. Это очень смешно!

(Идут в зал. Проходя мимо Мелании, Елизавета не поклонилась ей.)

М е л а н и я. Здравствуй, Лизавета!

Е л и з а в е т а. Ах, извините! (Проскользнула в зал.)

М е л а н и я. Варвара - подожди.

В а р в а р а. Я вам нужна, тётя?

М е л а н и я. Зову, значит - нужна! Чего это муженёк-то твой городил насчёт церкви, болван? Ты что не учишь его? Училась-училась, а учить не умеешь! Политики! Без церкви-то всем вам башки оторвут.

В а р в а р а. Вы не поняли! Андрей говорил о приближении церкви к народу, о том, что богослужение нужно сделать проще, но эффектнее...

М е л а н и я (пристукивая посохом). Страшнее надо, страшнее, угрознее! Еффекты для театров оставьте.

В а р в а р а. Простите, мне нужно мужа...

М е л а н и я (отмахиваясь). Иди, иди! Другого бы поискала мужа-то, поумнее. Беги! Добегаетесь, смутьяны!

(Встала, хочет идти в зал. Нестрашный и Мокроусов выходят из буфета.)

М о к р о у с о в. Подходящего человека не успел найти, Порфирий Петрович.

(Мелания остановилась, слушает.)

Н е с т р а ш н ы й. Будучи у меня, в союзе Михаила Архангела, везде успевал, а теперь - не успеваешь? Странно, брат...

М о к р о у с о в. Народ ненадёжен очень.

Н е с т р а ш н ы й. Сам-то надёжен ли?

М о к р о у с о в. Оскорбляете, Порфирий Петрович! Он - осторожный человек, прячется...

М е л а н и я. Как же это, где же он прячется, ежели на митингах каждый день орёт?

М о к р о у с о в. Я разумею - по ночам. И один никогда не ходит.

Н е с т р а ш н ы й. Ну, ладно! Ты всё-таки... Ты - патриот, не забывай!

М е л а н и я (Нестрашному). Присядь-ка на минутку. (Сели за стол у двери направо, шепчутся.)