Мехти Гусейн: Утро

- Какой ты нетерпеливый! Разве ты забыл, что революционер должен переносить всякие испытания? Но не огорчайся, - быстро добавил Азизбеков, заметив на лбу Байрама глубокую складку досады. - Дорогой мой. Байрам! Мы позвали тебя сюда по поручению Бакинского комитета партии, чтобы дать важное партийное поручение.

Байрам вздохнул с облегчением, лицо его засияло, и он вопросительно взглянул прямо в глаза Азизбекова.

- Я знаю, что ты меня любишь, Байрам. Только напрасно ты так часто выражаешь преданность ко мне, ко мне лично. Будь всегда предан нашей партии. Это важнее всего. Понятно? Слушай меня очень внимательно.

- Я весь внимание, товарищ Мешади!

- Ты знаешь, какие вести приходят из России? Они неутешительны, товарищ Байрам. Реакция наступает. Но все-таки мы, большевики, уверены в революционной победе рабочего класса, в конечном торжестве народного дела.

- Я тоже думаю, что народ победит, Мешади.

- Да, народ победит. Но наступил новый, очень трудный этап революционного движения. Это тоже. надо хорошо понять. Учти: как бы ни был силен рабочий класс, во главе которого идет наша большевистская партия, он нуждается в поддержке. Кто поможет пролетариату? Ведь не буржуазия, которая юлит, виляет хвостом, даже говорит о "народных свободах", а думает только о своих интересах.

- Буржуев мы теперь распознали, - вставил свое слово Байрам, - Никакому Рахимбеку или Мухтарову верить нельзя.

- Ты стал совсем другим человеком, Байрам. Ты многое хорошо понял с тех пор, как мы познакомились на заводе. Подумай и о другом. Кто же поможет рабочим людям? Поможет крестьянство! Именно крестьянство. Ты сам из деревни, ты все отлично поймешь.

Азизбеков немного помолчал, внимательно вглядываясь в мужественное, пытливое и доверчивое лицо своего ученика. Потом он продолжал:

- У нас, в азербайджанской деревне, пока царит отсталость. Школ нет. Муллы обманывают, призывают к терпению во имя аллаха. Беки, помещики грабят обездоленных крестьян, забирают почти весь урожай. Власти душат непосильными налогами. Правду я говорю, товарищ Байрам?

- Чистую правду, товарищ Мешади.

- Теперь наша партия ставит своей задачей усилить связь с крестьянством. Немало партийцев уже ведут работу в деревнях, раскрывают глаза крестьянам, говорят правду о царских властях и помещиках. Конечно, отсталые, темные крестьяне ничем не помогут нашему революционному делу. А прозревшее, сознательное, понявшее свою силу, организованное крестьянство станет нашим большим другом, надежным союзником. Ты хорошо меня понял, Байрам?

- Понял многое, Мешади.

- Чему же учит партия? Для победы революции необходимо, чтобы рабочий класс повел за собой вперед крестьянство, его наиболее сознательную часть. Крестьянство должно участвовать в революции вместе с пролетариатом. Руководитель нашей партии Ленин отлично выразил эту партийную установку.

- Я знаю Ленина, - тихо сказал напряженно слушавший Байрам. - Ленин большой друг рабочих.

- Ты прав, Байрам. И вся наша партия большевиков состоит из друзей рабочих. Мы живем и боремся для народа... Товарищ Тапдык! - обратился Азизбеков к показавшемуся в дверях хозяину комнаты. - Ты раздал отъезжающим литературу?

- Каждый получил все, что положено, товарищ Азизбеков.

- Отлично. Пожалуйста, дай еще один комплект.

Тапдык, согнув свое большое тело, порылся в сундучке, стоявшем в углу, и положил перед Азизбековым на грубо сколоченный столик стопку книжек, аккуратно перевязанных шпагатом.

- Вот что, Байрам! Партия тебе доверяет, хочет направить тебя на работу в деревню. Согласен?

- Конечно, согласен, товарищ Мешади! - воскликнул просиявший Байрам.

- Ну, так поезжай в родную деревню. Если обстоятельства позволят, останься там. Будь осторожен и смел. Привлекай крестьян на сторону революции, разъясняй, что городские рабочие - их ровные братья и защитники. - Азизбеков возвысил голос: - И помни, что будущее принадлежит нам!.. Возьми! - -добавил Мешади, взяв со стола пачку книг: - Тут есть и работы Ленина, Прочти сам, давай читать другим, заслуживающим доверия. Не сразу, конечно.

Азизбеков порывисто приподнялся и снова крепко обнял Байрама.

- Ты доволен? - спросил он тихо, задушевно, с какой-то особой нежностью в голосе.

- Конечно, Мешади. У меня как будто за плечами выросли крылья. Я отправлюсь завтра.

- Вернее, сегодня. Погляди! - сказал Азизбеков, раздвигая оконную занавеску.

В комнатке сразу стало светло. Из-за мутного, дымчатого горизонта медленно поднималось солнце, заливая обильным светом темные буровые вышки, бедный рабочий поселок и бурые, выжженные зноем окрестные холмы,