Чингиз Гусейнов - Директория IGRA

- ?

- Свобода Совести и Человек Чести!

- Нет, - вернулась Нора к своему, - игролог это не когда жизнь как игра. Может, игра и есть сама жизнь? Нет, я выразилась неточно: не двойная жизнь, а две жизни. Если точнее, жить и не своею жизнью!

- Не понял... - ведь договорились как-будто.

Ты в плену старых разговоров, ревность и прочее, а я уже смирилась, и все чаще думает о том, что неужели этот человек, в котором видела опору после трудных скитаний и в постоянном, лет до семнадцати, страхе, что переселенцы, - ее муж?

Что было в карточном гаданьи?

измена

потеря друга

враг

дама-невеста

веселая дорога

- Трагедии нет, а жалко.

- Рано меня хоронишь.

осень без сосен

шкатулка Ierusalem

сосулька как гильотина

И тут она сказала фразу, которая поразила: - Нас всех давно похоронили, еще когда мы не родились.

- ?!

- Не удивляйся: всего лишь восточный афоризм.

- Игра слов! - с чего-то разозлился.

- В твоем духе.

- В моем! - С иронией: - Еще не родились, но нас уже, видите ли, успели похоронить! Не мудрость, а вычурность.

- Я каждую ночь прощаюсь с тобой, провожая в последний путь.

- О сестре еще скажи!

Растерялась: - Что?

- Как ее живую вторично похоронила!

- Смелый ты человек, Мустафа.

- ? - У тебя нет страха, что останешься один, и никто не захочет за тобой присматривать.

- А компьютер?

- При чем тут компьютер?!

- Как Аlter ego.

- Надеюсь, не собираешься меня покидать?

- Всю жизнь раздувала угли, а они - сырые.

Странное дело: думать о пережитом, когда голоден, и потом, когда сыт (после еды), - и жизнь не показалась Мустафе столь уж мрачной. Тем более всем им выпало великое везенье родиться, мог вовсе не родиться.

Нора права.

И - никакого гнева: она - жена, и этим все сказано, не оставит ее, как и Нику тоже, покуда она с ним: самое страшное - это смерть. Разве? усомнился. Похуже смерти - остаться не у дел и без любви: жив - смерти нет, умрешь - не знаешь, что умер.

И чтобы в жизни было подполье...

туннель a la метро успел выдать компьютер и замигал зелено-красными лампочками, уловив нечто недоступное разумению, будто подключен к доисторическому существу (Мустафе?), понявшему свою обреченность. Или ревнует? и весьма образно!.. Но если мигают лампочки - беда!..

Ничего себе подполье, где имеешь все радости и не надо ночью продираться через-через-через и влезать в окно, рискуя, будто Меджнун + Ромео к своей Лейли + Джульетте, любимое женское имя в отрочестве.

Ника, как услышит любовница, вспыхивает, это ей - нож острый, особенно после моллы и кольца:

Я твоя тайная жена (из частых ее заклинаний).

- Единственная тайна.

- Ты о чем? - не поняла.

- В ситуации гласности.

- Но и контроля тоже (брачный договор!)

Во всю мощь на небосклоне красуются высвеченные в ночные часы дальнобойными прожекторами братья-близнецы Гласность и Контроль.

Ника, когда она в первый раз у него осталась и, увлеченные игрологией, не заметили, как наступила ночь - их первая ночь с привыканием друг к другу, потом будут открывать, неистощимые в фантазии, многообразие, поправила его насчет братьев-близнецов, ибо Гласность - она, лучше сестра, чье имя вошло в мировые языки, и, увы, брат - слабее, ибо родился чуть позже сестры, когда их мама (д-р Новый?) обессилела. Такое редкое имя Контроль!..

- Я могу их даже женить, и мы сыграем им свадьбу: не брат и сестра, а муж и жена, так надежнее, она чиста, как глас, а он тверд, как контр.

- Это тривиально.

- Может, любовники? Такая изумительная пара, идут в обнимку, остановятся, и он долго ее целует, свою леди, и лучи прожекторов, скрестившись, поднимают их ввысь.

Секс-плакат над Горбатой площадью взвился в небо.

4.

Аномалии осени: долго не уснет - магнитные бури? Рой фраз, улетучиваются, если не запишет, да еще хранить (в докомпьютерную эру), завязав белой синтетической бечевкой, полагая, что спасет при пожаре, прятал даже в холодильнике, будто в сейфе, - нет, думать сколько душе угодно, сжигая топливо, но фиксировать, когда есть компьютер, и можно открыть

файл mizer,

нелепо.

Включился, ох уж эти шпаргалки! в цепочку ZV, о чем говорил Норе (но станет его слушать!), чтоб просмотреть, и застрял, продираясь сквозь хитросплетения - частокол минимизированных (не плохо б минимизерованных!) реестров index, а попросту - список.

Увлеченно тогда работали, получив доступ в спецхрам и возвращаясь ко временам ZV-один, или нулевой цикл,

и с того света выговориться спешат, хотя торопиться уже некуда (как знать!), держат мертвой хваткой,