Рустам Ибрагимбеков - Дом на песке

Э л ь д а р. Да.

Валя. Прости меня... Я рассказывала и сама понимала, как это ужасно все...

Э л ь д а р. Наверное, ничего ужасного... если бы это была не ты.

Валя. Да.

Э л ь д а р. Но это ты.

Валя. Да... Тебе надо ехать на дачу...

Э льда р. Да, надо.

Валя. Мы потом поговорим.

Э л ь д а р. Да.

Валя. Очень стыдно...

Сидят молча. За дверью слышны шаги. Входит Алик.

Алик (бодро). Шеф, сестренка доставлена по назначению...

Эльдар (будто не слыша его, не меняя позы). Опять этот... Он что, специально пришел сюда сегодня?

Валя (растерянно). Нет... Я не знаю...

Э льда р. Но сейчас-то он специально вернулся. Выждал нужное время, чтобы я уехал, и вернулся. Как вор... Его маленькая, безмозглая голова способна только на воровство. (Встает. Устало, Вале.) Я должен бы выгнать его сейчас, но ведь он был твоим... (Махнул рукой.) Ну ладно, мне надо ехать на дачу... А вы решайте ваши проблемы...

Валя (тихо). Какие проблемы? Я же тебе все рассказала.

Э льда р. Значит, можно ему сказать, чтобы он убирался отсюда?

Валя. Делай, что хочешь...

Эльдар (подходит к Алику). Может, все-таки у тебя хватит достоинства уйти самому... или ты привык к оскорблениям?

Алик (спокойно). Я бы ушел, шеф. Но мне нужно поговорить с ней...

Эльдар заносит руку и, не оборачиваясь, ждет, что скажет Валя.

Валя. Алик, уйди, пожалуйста.

Алик. Мне нужно с тобой поговорить.

Валя. Но не здесь же...

Алик. Мы можем выйти с тобой...

Валя. Уйди, пожалуйста, мы потом поговорим...

Алик (Эльдару). Ну что вы так смотрите на меня? Хотите ударить - бейте! Только ведь ничего этим не изменишь... (Вале.) Я подожду тебя внизу... Неторопливо повернувшись, уходит.)

Валя впускается в кресло. Эльдар продолжает стоять на месте, потом идет к письменному столу, вытаскивает портфель.

Валя (наблюдает за ним). Может быть, ты не поедешь?

Эльдар. Меня ждут.

Валя. Это так важно?

Эльдар. Да.

Валя (после паузы). Неужели это важнее, чем мы, чем ваши отношения?

Эльдар. Нет, конечно... Но я обещал им приехать... Они ждут меня...

Валя. Понятно.

Эльдар. Я не могу не поехать... Если бы хоть кто-нибудь из братьев был там...

Валя. Я понимаю. Просто... Неужели после того, что сейчас произошло, ты можешь оставить меня одну и уехать?..

Эльдар (вдруг яростно кричит). Да! Могу! Они ждут меня? Неужели это не понятно?! Разве трудно понять то, что я говорю? Разве это так странно? Мои старые родители сидят на этой проклятой даче и ждут, что к ним приедет их сын! И я поеду! Я не могу не поехать! Не могу!

Валя. Да, конечно, поезжай. (Плачет.)

Эльдар (не сразу, тихо). Я постараюсь быстро вернуться. Только скажу, чтобы не ждали, и сразу же вернусь... Дождись меня... (Выходит из комнаты.)

Валя плачет долго и горько, как обиженный ребенок, потом, успокоившись затихает в кресле.

На даче Мать продолжает таскать камни. Отец варит обед. Занимаясь своим делом, родители с напряжением следили за всем, что происходило в доме Эльдара. И опять, как в начале этой истории, когда Эльдар, вопреки реальным представлениям, наблюдал за событиями на даче, это можно, объяснить, к примеру, чуткостью обиженных родительских сердец иди чем-нибудь более убедительным.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

На даче, которая теперь на переднем плане, Мать тащит к скале очередной камень. Отец, сняв с вешалки одно из ружей, чистит ствол шомполом. Агамейти развлекает их болтовней.

Валя продолжает оставаться в кресле. Можно подумать, что она уснула.

Агамейти. Жена нашего уважаемого соседа Гулама опять голая ходит.

Мать. В купальнике, ты хочешь сказать?

Агамейти. Ну, в купальнике. Мне-то все равно, я в Париже не такое видел. В Фоли Бержер их сразу по сто штук в чем мать родила на сцену выходит, а здесь народ обижается. Неуважение, говорят, телеса свои напоказ выставлять, хотя, должен сказать, фигура у нее в общем ничего.

Отец. А они что сами, на пляже не раздеваются?

Агамейти. На пляже одно, а здесь другое. Весь день на балконе торчит, отовсюду ее видно. Мне-то что, я и не такое видел, а людям не нравится...

Мать. Оставьте человека в покое. На то и дача, чтобы на балконе загорать...

Агамейти. Такой дом отмахали, что за сто километров ее видно. Хотя бы внизу сидела, а то на втором этаже. Рабочие тоже жалуются.

Мать. Какие рабочие?

Агамейти. Которые работают у них. Там же целая бригада трудится. Бетонщики и слесари уже ушли, только маляр и паркетчик остались... Очень жалуются... Отвлекает, говорят, хозяйка своим видом, работать трудно... И ленивая очень, целый день валяется. А этот Гулам только деньгами интересуется... Где он их загребает, понять не могу. (Умолкает, потому что видит в калитке Гулама. Под нос.) Легок на помине.