Рустам Ибрагимбеков - На 9-ой хребтовой

- А я тут при чем? Зачем ты меня приволок сюда?

- Это кто-нибудь с вашей улицы, - категорически заявил

Халилов, снова сел за стол и принялся писать.

- Что пишешь? - спросил Тофик.

- Оформляю на пятнадцать суток.

- За что?

- За все. За Шалгам.

- Имей совесть! Ни за что поймал и еще дело пришиваешь!

- Тогда скажи, кто ездил в Шалгам.

- Откуда я знаю?

- Значит, ты не ездил. Так и напишем.

Тофику надоело лежать, и он сел на полу, обхватив руками колени...

Чуть позже он уже сидел на стуле, а Халилов, держа в руке какой-то конверт с сургучными печатями, говорил:

- Только ради памяти твоего отца и из-за этого письма отпускаю. Поезжай, посмотри, как люди чтят память товарища Аскерова. Может, это поможет тебе стать человеком. Но имей в виду, только ради отца.

- Спасибо, очень благодарен вам, - вежливо сказал Тофик. От прежней его заносчивости не осталось и следа.

- А все, что ты говоришь об отце, глупости! В чем он виноват?

- Вам, конечно, лучше знать, вы старше меня... Но если б он не погиб, не сидел бы я сейчас здесь.

- Не болтай глупости. Я тебя специально не выбирал, не ты, так кто-нибудь другой с вашей улицы. А твой отец, даже погибнув, сделал для тебя все необходимое. Перед тобой все двери были открыты - сын героя! А что получилось?

- Если бы он был жив... - снова начал канючить Тофик, но Халилов оборвал его:

- Замолчи! Сам виноват, а на отца валишь. И сейчас он тебе помог, а то загремел бы ты у меня на пятнадцать суток как миленький! Гордиться должен им, понял?

- Понял... Вы позволите мне уйти, а то я на работу должен поехать, сдать на анализ пробы...

- Иди.

Тофик встал, взял из рук Халилова письмо и, почтительно обойдя письменный стол, вышел из крохотной каморки участкового уполномоченного.

Во дворе он наткнулся на своих друзей. Все чинно поздоровались. Тофик уставился на Рену.

- Тебя уже выпустили?! - обрадовался Мурад.

Тофик протянул ему письмо. Вот что в нем было написано:

"Уважаемые члены семьи Героя Советского Союза гвардии полковника Аскерова А. Р.!

Городской Совет города Энска сообщает Вам, что 20 июля 1965 года состоится открытие памятника на могиле славного сына азербайджанского народа Аскерова А. Р., командовавшего группой войск, освободившей наш город от немецко-фашистских оккупантов.

Городской Совет депутатов трудящихся, общественные организации города приглашают Вас приехать к нам в город для участия в торжествах".

Дальше шли подписи.

- Вы сын Аскерова? - удивилась Рена.

- Да! - продолжая ее разглядывать, ответил Тофик. - Если бы не эта бумажка, я бы загремел на пятнадцать суток, а может, и больше! Хорошо, что я о ней вспомнил. Три дня, как пришла, все забываю вам показать. А Халилов сразу перепугался и решил со мной не связываться.

Репа отвела Джангира в сторону. - Я пойду, - сказала она, - Все обошлось без меня.

- Подожди чуть-чуть, вместе пойдем, Я только попрощаюсь. Кстати, я не шутил, когда предложил тебе написать об этом парне, - Джангир показал на Мурада. - Он действительно нефтяник.

- А где он работает, в каком управлении? Джангир подозвал Мурада.

- Эта девушка, - сказал он, - журналистка, писатель. Ей нужно написать в газету о нефтяниках. Ты не поможешь ей? Покажешь ей свою буровую, бригаду, о себе расскажешь...

Мурад скептически посмотрел на Рену. Очень не похожа была она на писателя!

- Я не имею права... без разрешени - соврал он. - Нужно, чтобы у нее было разрешение сверху.

- Это все будет! - И Рена вытащила блокнот, чтобы занижать номер управления, фамилию н должность

Когда Мурад и Тофик пришли в маленькую комнату Тофика, Мурад еще раз прочитал письмо. Тофик в это время торопливо вытаскивал из потрепанного чемодана пустые четвертинки и расставлял их на столе.

- Ты поедешь? - спросил Мурад.

- Не до этого мне сейчас! Ты принес земли?

- Принес, дома.

- А-а, черт! Ну ничего."

Тофик выбежал во двор, собрал немного земли в углу, потом наскреб немного у водопроводного крана, щепотки две прихватил у крыльца и снова заскочил в дом. Разложил на столе три кучки и приступил к делу.

Мурад сидел у окна и наблюдал за действиями будущего родственника. Он не очень-то верил в рассказы Тофика, что в науке все, каждый по-своему, мошенничают н что по-честному в ней работать нельзя, на то она и наука. А если в самом деле все обстоит именно так, то... не такой работы он желал для жениха своей сестры.

Тофик насыпал в каждую бутылку немного земли, доливал водой из ведра, взбалтывал и ставил на стол. Покончив с бутылками, он вытащил из чемодана авторучку и, заглядывая в лежавший на столе список, стал проставлять на клочках бумаги названия и места нахождения водоемов, из которых должны были быть взяты пробы, и наклеивать бумажки на четвертинки.