Борис Ивашин - Миряне

Хабаров сидит потрясенный.

Ясно, что живем раз и недолго. Времени на раскачку не отпущено. Поздно все получишь -- обесценится, в могилу не прихватишь. Недаром я окунулся в политику, деньги приплывают к рукам отовсюду. И Дарья украсит меня в высшем свете. Да и партнершей она оказалась отменной.

Х а б а р о в. Не верю, что она к тебе расположена.

Г и р е й. Расположится. Куда ей деться. Полюбит и татарина. Я на ее любовь ко мне денег не пожалею. Не серчай, что я обошел на повороте.

Х а б а р о в. Сгинь, ты мне противен.

Г и р е й. Не обостряй отношения, Егор Андреевич, сгоряча.

Х а б а р о в. Проваливай.

Г и р е й. Позже заеду.

Гирей вышел со двора. В мастерскую уходит Хабаров.

Появляются из дома Д а ш а и А л ь б и н а.

Д а ш а. Пакостно на душе, дрянь я, дрянь.

А л ь б и н а. Застыдилась, а удовольствие получила.

Д а ш а (оправдываясь). Внезапно растерялась.

А л ь б и н а. Девушки и женщины делятся на две категории: первая -сначала думают, вторая -- сначала расслабляются. Может начнешь думать.

Д а ш а. А как ты?

А л ь б и н а. Как и ты. Но задумалась. Гирей -- наглец, но думающий. Мы с ним -- два мыслителя, подходящая пара. Он, к сожалению, этого не разумеет. Дядя Егор переживает, не переступит через Гирея, отстранится от тебя.

Д а ш а. Чернота в сердце. Уже не полетаю. Принести бы покаяние.

А л ь б и н а. Кайся, стенай.

Д а ш а. Обязательно в церкви на исповеди.

А л ь б и н а. Храм я не посещаю.

Д а ш а. Как священнику поведать? От потрясения ноги до паперти не доплетутся. Проводи меня к вечерне. Подтолкни к батюшке.

А л ь б и н а. На веревке доведу.

Альбина вынесла из дома две косынки.

Одну отдала Даше.

Покройся.

Д а ш а. Спасибо.

Женщины уходят со двора. Давно потемнело.

В поселке зажигаются огни. В одиночестве Хабаров.

Возвращаются А л ь б и н а и Д а ш а.

А л ь б и н а. Ночь уж. Пора ко сну.

Альбина уходит в дом. За ней хотел войти в дом Хабаров.

Д а ш а. Егор Андреевич...

Он остановился.

Не оправдываюсь. Но заглажу ли вину перед вами и перед Павликом?

Х а б а р о в. Врачу не больно -- он мертвый. Покинешь насовсем землю -- объяснишь ему. А мне и объяснять незачем, хоть и люблю тебя.

Д а ш а. Ругнули бы, но такие слова...

Х а б а р о в. Берег их для светлого нашего с тобой дня.

Д а ш а. Я завтра съеду от вас.

Х а б а р о в. Сняла квартиру?

Д а ш а. Не искала.

Х а б а р о в. Пока Гирей не заберет, живи тут.

Хабаров уходит в дом. Выходит А л ь б и н а.

А л ь б и н а (жалея Дашу). Всемирной трагедии не произошло.

Д а ш а. Я уже не та, потускнело вокруг.

А л ь б и н а. Выкарабкаешься. А я воспряла в церкви. Я потрясена. Не убранством ее, не иконами. Иеромонах Роман, который внимал покаянным мольбам твоим, приковал мое внимание. Глубокий взор, проникающий внутрь, видит до донышка. Уж с разными мужиками сталкивалась. Этим добром меня не сразить. И вдруг иеромонах из какого--то непостижимого мира. Он обращается к прихожанам, а сопереживает со мной, именно со мной, а не с сотней стоящих, словно вся его служба для меня одной. Смутилась я, потянуло к нему не исповедоваться, не осмелилась бы вылить на него свои помои житейские, а побеседовать, приобщиться к тайне его. И наставления запали в душу. Взглядом приласкал он меня, но не фигуру, нет, не прелести мои, коснулся чего--то, что и не осознавала. Он не выходит из головы. Ах, иеромонах Роман, перевернул что--то во мне. Я пропала.

Д а ш а. Пропащие мы обе.

Альбина и Даша, обнявшись, вошли в дом.

Картина третья

Тот же двор и дом Хабаровых в подмосковном поселке. Хабаров подбирает доски, перекладывая их.

Появляется А л ь б и н а, в строгом костюме и с деловой сумкой.

Х а б а р о в. Рановато из парламента.

А л ь б и н а. Пленарное заседание отменили, и Григорий Васильевич отпустил меня.

Х а б а р о в. Помощница ты у него аховая, особенно после того, как твои помыслы повернулись к иеромонаху.

А л ь б и н а. Купила книги по совету отца Романа.

Вытаскивает из сумки книги, показывает их Хабарову.

Х а б а р о в. Нашла отца тридцати лет. Ладный, умный, а под венец не встанет -- божий угодник.

А л ь б и н а. Не береди душу, дядя. Живу им, бегу в храм, как девчонка.

Х а б а р о в. Не к Богу бежишь -- к мужчине. Опомнись, Альбина. Не разжигай костер -- сгоришь сама и монаха искушаешь. Не гоже. Даша пристроилась к Гирею, и ты поищи мирянина. Мы же миряне, и жизнь наша проста: живем для того, чтобы жить, а не придумывать себе жизнь. А как умираем, то погребают нас в землю без остатка.