Лев Гунин - Суть жизни

"Это все делает жизнь чем-то второстепенным, материалом для экспериментов, неустойчивым, зависимым от чего-то чуждого, подвластным нечеловеческим, ненатуральным тяготениям..."

Другая рыба задержалась возле него. Он замолчал, и внезапно я куда-то полетел; я ощущал свет и ветер, какие-то вихри, тени и поскребывания чем-то о что-то. Я остановился в абсолютной пустоте. И вдруг отворил глаза. Я увидел стены моей спальни, окно, картину на противоположной стене, услышал ровное биение сердца. Это был сон! Однако, внутренне я все еще не мог поверить в это.

Уже три недели как я интересовался клиникой. До меня дошли сведения, что за ее стенами делают какие-то таинственные операции, проводят какие-то странные эксперименты. Во время своего первого посещения клиники, когда я приехал туда как функционер Бюро по трудоустройству, я установил, что в клинике этой существуют помещения, куда не позволено никого впускать, даже обыкновенных врачей, и которые составляют автономую часть этого медицинско-лечебного учреждения. Клиника не офишировала назначение этих помещений, равным образом не заявляла и о том, что на ее территории расположены какие-либо научные лаборатории. Для научных исследований клиника имела отдельный корпус в другой части города, которым владела совместно с университетом Тоунхилл. Из небольшой заметки в университетской газете я узнал, что недавно был возобновлен договор между клиникой и университетом, по которому клиника не имела права создавать лаборатории за пределами этого корпуса. Итак, в клинике существовал целый отсек, на трех этажах, доступ куда преграждали не только двери с секретными кодами и замками, не только невидимые лазерные лучи, но даже вооруженные охранники, и назначение которого никому не было известно.

Я также узнал,что некоторые больные проходят тут необъяснимые процедуры, весьма удивительные, по словам моего приятеля, доктора Джонса, представляющие собой нечто фантастическое. Факты свидетеьствуют о том, что в этой клинике умерло в течение одного месяца множество молодых людей, которые оказались там либо с аппендицитом, либо с какой-нибудь ерундовой болезнью. В течение нескольких дней пребывания там они получали или заражение крови, или заболевание мозга, или еще какую-нибудь напасть. Но, когда в моем распоряжении оказалась более конкретная информация, она удивила меня еще больше - ведь все они умерли в течение совершенно одного и того же определенного времени: в течение пяти дней. И даже через одинаковое колличество часов с момента их помещения в клинику. Это выглядело уже слишком странным.

Если бы у меня кто-то спросил, зачем я этим занимаюсь - вместо "комнаты развлечений" или пребывания в виртуальной реальности, или просмотра фильмов в улучшенном недавно формате "реал моушьн", я бы не знал, что на это ответить. Возможно, в этом проявлялась тоска по тому короткому периоду, когда я работал в агенстве частного сыска, а, может, это не давало мне покоя мое обостренное чувство справедливости; не исключено также, что я просто расширенно понимал свои профессиональные обязанности: ведь не кому иному, как мне, в "Эстимэйтыд Эмплоймент Эдженси", где я работал, вменялось в обязанность проверять, какому риску на их новом месте работы могли подвергаться клиенты нашего бюро.

Вскоре я наткнулся на некого Хаксли, который сказал мне, что уже много лет интересуется этим делом. Он сказал, что смог получить любопытнейшие данные. По его словам. в Гранд Хоспитал вообще никого не лечат людей, а все так называемое "лечение" сводится к возможности для администрации клиники и нескольких засекреченных ученых использовать попадающих в клинику людей для производимых ими каких-то жутких экспериментов. По его словам, в клинике пытаются внедрить в сознание и тело подверннутых экспериментам людей чуждую физиологическую структуру, которая позволила бы управлять ими извне и заставляла бы их беспрекословно подчиняться. Те, кто проявляет строптивость, сталкиваются с бунтом собственного организма, в котором происходят вслед за этим серьезные нарушения, а наиболее строптивые вследствие этих нарушений умирают. Хаксли говорил еще, что некоторые больные, которых доставляют в клинику в безнадежном состоянии, через две-три недели выходят, бывает, оттуда цветущими и здоровыми, а бывает, что те, кто попадает сюда с каким-нибудь неопасным заболеванием, через несколько дней гибнут без всяких видимых на то причин. Он показал мне статью из газеты "Сайентифик Ворлд", в которой профессор Джеймс Морган обращается к общественным организациям и к медицинскому Совету с уверениями в абсолютной объективности обследования им больного, признанного затем Гранд Хоспитал тяжелым и "залеченным" там до смерти. Профессор божился, что, кроме незначительного невроза, у его подопечного не было абсолютно никаких других клинических нарушений.