О'Санчес: Лук и донос

— Так точно! — В июне тридцать дней, но Лук не собирается опровергать капитана Богатова. Вовсе не факт, что тот заявится завтра с утра пораньше, но поработать придется как следует всем троим. Даже четверым, если считать его самого, дедушку Лука, но… Главное — пронесло! На этот раз. Скорее бы дембель, сколько можно ждать?

Лук встречает поужинавших воинов-кочегаров лежа, развалясь на топчане, посреди разрухи. На вопросы Князя и Степы отвечает раздраженным мычанием и стандартными ругательствами. И переводит разговор на практические рельсы:

— … мне-то по фигу, из любого положения на дембель уйду, а вот вам, в случае изгнания, долбить плац сапогами годы и месяцы. Выкинут — и пикнуть не успеете, как Женьку Румянцева тогда, за самоход. Короче, я поеду к цыганам, отужинаю форелью при свечах… Что, консервы?.. Ах, в томате? Сойдет. Ты, воин, Толик? — таскаешь уголь к каждому котлу и отвозишь шлак в аппендикс, все это в темпе и вдоволь, по заказам трудящихся, потом спать и в четыре ноль ноль сюда. Вы двое — за уборку и влажную уборку… Заткнулись! Я еще не закончил. Все ваши дурацкие шмотки и преждевременные альбомы засунуть в мешки, каждый в свой, помеченный. Мешки кладем в этот, большой мешок, а его я укрою в тайник за котлами, переждем недельку, пока бури улягутся. Увижу неположенное в шкафу или еще где на виду — сожгу.

— А сам ботинки в шкафу держишь! Что, не так, скажешь?

— И ботинки — в огонь! — Лук лихо швыряет "трофейные" гражданские ботинки (они малы на два размера, носить невозможно, однако жест эффектен, Лук любит эффекты) в топку. — Всем все понятно?

— Да, Лук, сейчас все сделаем. Ты прав.

— Князь?

— Чего? Ну чего сразу за шкирятник? — Князь делает попытку вырваться. — Я уже убираю. А только в шкафчиках, да?

— Нет. — Лук безжалостен. Всюду, кто ступает кривая нога офицера — должен быть порядок, либо полная иллюзия его. Тебе еще мыть в туалете.

— А чего я? Пусть молодой моет!

— Ты будешь мыть. Анашист хренов. Искупишь дерьмом и кровью. Я тебе посмеюсь, сволочь, я тебя научу смотреть мультики в собственном очке.

— А что? А что такое? — до Князя стало постепенно доходить происшедшее и он пугается задним числом.

— Ничего. Приду с ужина — все по очереди проверим состояние вверенного тебе сортирного узла. Если окажется грязно — повторишь. А завтра будешь ассистировать мне в колесовании.

— Чего? Чо делать?

— Буду карать Купца, ты мне поможешь. Сегодня днем хотел, да он не пришел. А зря, отделался бы гораздо легче. Начали уборку!

Лук не в духе. Заложил кто-то из своих. Не кочегарские, потому что кочегарские и про дальний тайник за котлами знают, а туда странный проверяющий не сунулся, свои — это ребята, с которыми два года бок о бок, кто в кочегарку к Луку ходит каждый день… Именно к Луку, Степе и Князю гостей принимать пока не положено… Кто вложил? Кто?

Лук надутым сычом сидит в углу, у крайнего котла, к нему не подойди — нарычит, а то и… Скорее, не ударит, Лук гораздо терпимее остальных дедов, но сегодня лучше подальше от него!

Ночь. Как всегда, когда Лук в любовной тоске, либо хандрит, он изгоняет младших кочегаров спать, а сам остается дежурить при котлах — очень приятная для Степы и Князя дедовская прихоть.

"Кто у вас курит беломор?" — Надо же какой тонкий выведывательный подход у товарища старшего лейтенанта! Рядовые Попых и Укуркин, Ефрейтор Косяков и сержант Обторчук, вот кто! Но они из другого полка.

Лук перебирает друзей и приятелей одного за другим… Геныч, Витька, Федя, другой Витька, Вася… Это исключено стопроцентно. Но с другой стороны — вложено ведь! И Луку начинают блазниться мотивы и поводы, по которым кто-то из корешков мог дрогнуть и… Но ведь стукнул кто-то конкретный! Вычислить, вычислить и… И что?

Муть в сердце… Лук думает и думает, и в четвертом часу ночи, а точнее утра — в апреле это почти рассвет — Лука озаряет идея, которою он ошарашен. Лук крутит головой и невольно хохочет, настолько она безумна и… парадоксальна, идея эта!

Суть ее проста, да и не нова в масштабах истории человечества: следует немедленно прекратить попытки вычислить доносчика, никому ни гу-гу, и жить до дембеля как ни в чем ни бывало! Да, да, да, оставить доносчика безнаказанным, а самому постараться изо всех сил ни на кого не думать! Это плохо, что безнаказанным, противно, а все же в сто раз лучше, чем давить гнилуху на каждого из друзей, примерять к ним предательство. Лук хорошо помнит, как у них в казарме завелся крадун, и как все друг друга подозревали, да подлавливали, пока, наконец, случайно не обнаружили гадину. Это было поганое время для дружбы.