Максим Горький - Том 7. Мать. Рассказы, очерки 1906-1907

Мэн смазал пружину капкана, ещё раз подул на неё и, положив машину на колени, спокойно стал смотреть через жёлтую равнину поля в далёкий лес. Наконец он ответил, не двигая мускулами лица:

— В августе — я ничего не думаю о медведях.

— Я уверен, что у вас есть на это хорошие основания! — сказал Крукс. — Но, мне кажется, вы могли бы сделать недурное для вас дело, подстрелив его, э? Я, вы знаете, не охотник, да и нет времени ходить за ним… Кроме вас, никто не может убить зверя… Это все знают.

Чарли Мэн встал и выпрямил свое длинное, сухое тело, крепко связанное упругими жилами. Он повернул опалённую солнцем шею вправо и влево и, сунув руки в карманы, удивлённо, кратко спросил:

— Теперь? В августе?

— Да, да! — оживлённо сказал Крукс. — Вы видите, — он начинает портить скот…

Чарли Мэн опустил голову, поднял брови и, глядя и лицо Джека с явным изумлением, произнёс напоминающим тоном:

— Но ведь у меня нет скота!

Тогда Крукс понял, что так он не убедит Чарли в необходимости убить медведя. И он решил подействовать на воображение охотника.

— Это так, Чарли Мэн, у вас нет скота! — согласился он и, стараясь придать своему голосу трогательное выражение, продолжал: — Но у вас есть мальчик и девочка, вот в чём дело. А для медведя всё равно — овца или ребёнок, не так ли? Он неразборчив, этот зверь… И вот, если вы, Чарли, подумаете о детях…

— Позвольте! — сказал Чарли, вынув руку из кармана и проводя ею по лицу.

Мэн плотно сжал губы, поднял плечи на высоту ушей, опустил их и, глядя на Джека сверху вниз, внушительно спросил:

— Почему вы, Джек Крукс, думаете, что медведь съест именно моих детей прежде других?

Рыжий Джек был поражён простой и ясной правдой вопроса. Он открыл рот, но почти минуту не мог ничего сказать от удивления перед тонким умом охотника. Он даже встал на ноги и замотал головой, точно бык, уколовший ноздри репейником. Потом он воскликнул:

— Ну, у вас ясная голова, мистер Мэн, убей меня молнией, если это неправда! В самом деле — почему именно ваших детей прежде других, э? Вот о чем я не подумал!

— Вы не подумали об этом, дорогой Крукс! — согласился охотник.

Когда рыжий Джек шёл к Мэну, ему казалось, что всё будет сделано просто и быстро. Он расскажет Мэну о звере, Мэн возьмёт ружьё, пойдёт в лес и застрелит зверя. Он охотник по профессии, ему выгодно сделать это. Но оказывается, что Чарли Мэн имеет своё отношение к такой простой с виду задаче. Джек почувствовал себя так, как будто он сбился с дороги и не знает, куда нужно повернуть, чтобы снова выйти на прямой и краткий путь.

— Да-а, — задумчиво сказал он, — вы правы, Мэн! Совершенно нет оснований, чтоб ваши дети были съедены первыми…

Мэн утвердительно кивнул головой. Они оба долго молчали, думая каждый о своём и глядя в даль по одному направлению, туда, к лесу.

Потом Круксу вдруг показалось, что его голову осенила одна хорошая мысль. Он мигнул обоими глазами сразу и медленно, вкрадчиво заговорил:

— Но, Чарли, говоря вообще, все дети очень милы и забавны, когда они играют вне дома и не больны — правда? Ваши, и мои, и Джонстона — они все рискуют встретить зверя… Они бегают всюду и… их так много!

Мэн утвердительно кивнул головой и заметил:

— Да, детей всегда больше, чем медведей…

— Что вы хотите сказать? — помолчав, спросил Крукс.

Чарли Мэн спокойно повернул к нему своё красное лицо и, не двигая глазами, повторил:

— Я говорю — во все времена года детей больше, чем медведей…

Рыжий Джек опустил голову, желая понять тайный смысл этих слов. Через минуту он спросил:

— Значит вы, Чарли, не считаете дело с медведем выгодным для себя, так?

Чарли Мэн, знаменитый охотник в округе, положил на плечо Джека свою длинную, твёрдую, как железо, руку и, хотя без обиды, но с упрёком в голосе, сказал:

— Это нехорошо, Крукс, с вашей стороны, считать меня идиотом! Мне не кажется, чтобы я заслужил такое отношение.

— Меньше всего я хотел бы оскорбить вас, Чарли Мэн! — искренно и торопливо воскликнул Крукс.

Мэн воткнул свои серые глаза в смущённое лицо рыжего Джека и закончил речь так:

— Но, дорогой мой, нужно или самому быть болваном, или считать ослом меня, чтобы предлагать мне убить медведя в августе, когда его шкура ничего не стоит… Гуд-бай, Джек Крукс!

И Чарли Мэн ушёл в дом, оставив рыжего Джека измерять глубину своей глупости…

А медведь, после того как он сломал кости старухе Джонстон, собиравшей в лесу ягоды, исчез из округа.