Виктор Клюшников - Марево

— Такъ скоро? сказала Инна тономъ офиціяльнаго сожалѣнія:- я думаю, вы ничего не успѣли посмотрѣть въ Англіи?

— Не удалось, отвѣтилъ Русановъ, закусивъ губу;- я думалъ остаться надолго, но что дѣлать….

— Ну, добрый путь; вернетесь домой, поклонитесь нашимъ…. Аня пишетъ, что онъ будетъ каждый годъ высылать мнѣ такую же сумму; передайте ему, что это лишнее…. Если нужно будетъ, я напишу….

Каждое слово, какъ ударъ молотка, отдавалось Русанову; забывъ всякое приличіе, онъ пристально глядѣлъ ей въ лицо, стараясь уловить хоть малѣйшее измѣненіе. Она выдержала взглядъ, потомъ плавно перевела глаза на часы, оправила вязаную салфетку на столѣ, и затѣмъ ужь только мелькомъ взглядывала на Русанова.

— Больше ничего не имѣете сказать мнѣ? сухо спросилъ онъ.

— Кажется нѣтъ…. Да, если вздумаете писать, не забудьте Аниной теплички; мнѣ очень интересно знать, что у него тамъ посажено, хорошо ли принимается….

— И только? произнесъ онъ съ удареніемъ.

— Да что жь вы на merci напрашиваетесь? улыбнулась она черезъ силу:- ну merci, что не забыли, что такъ любезно взяли на себя братнино порученіе….

Русановъ придрался къ разговору о Малороссіи, и надѣясь выиграть время, а вмѣстѣ кольнуть и пробудить ее, сталъ разсказывать про Бобырца, какъ онъ просваталъ дочь за очень порядочнаго человѣка, какъ сосѣди подтрунили надъ странною фамиліей жениха и обиженный отецъ отказалъ ему….

Инна не дослушала, вышла въ спальню, стала передъ зеркаломъ, и начала разчесывать волосы.

Русановъ это все видѣлъ, внутренно посыпая ко всѣмъ чертямъ Леона; онъ все изобрѣталъ, какъ бы его спровадить.

— Мы сегодня собираемся на представленіе типовъ. Пріѣхала миссъ Терри изъ Лондона… Не хотите ли вы вмѣстѣ? вышла Инна. — Ахъ, вѣдь вамъ укладываться надо! будто спохватилась она.

Смутное чувство подсказывало Русанову, что ждать больше нечего.

— Да, пора, поднялся онъ, отыскивая перчатки:- прощайте, Инна Николаевна, дай Богъ вамъ всего лучшаго…

Она подошла къ нему чуть слышно, положила обѣ руки въ его, и посмотрѣла на него почти съ материнскою нѣжностью.

— Прощайте, сурово перебилъ Леонъ, стиснувъ ему руку:- Не забудьте, что я вамъ говорилъ, обнялъ онъ Русанова.

Тому словно туманъ застлалъ глаза; онъ что-то пробормоталъ о томъ, какъ тяжелы всегда такія минуты.

— Да, да, послышалось ему, но кто говорилъ, онъ ужь не могъ разобрать, и пошелъ. У воротъ онъ обернулся, взглянулъ на окно: никто не показывался….

"Ну, нѣтъ — значитъ нѣтъ," проговорилъ онъ въ отчаяніи.

Ему все мерещилось, что она вернетъ его, или сама выбѣжитъ….

На другой день утромъ паровое судно вышло изъ гавани ***, и какъ обыденное проявленіе приморской жизни, почти никѣмъ не было замѣчено. Въ числѣ пассажировъ, облѣпившихъ бортъ, стоялъ Русановъ съ подзорною трубой, направленною на берегъ. Поодаль отъ немногихъ зрителей, бросилась ему въ глаза группа женщины въ сѣренькомъ платьѣ, опиравшейся на загорѣлаго бородача; онъ успѣлъ разглядѣть вьющіеся по вѣтру черные локоны, но пароходъ шелъ такъ шибко, что фигура тотчасъ замутилась въ стеклѣ; онъ сталъ усиливать увеличеніе, второпяхъ не находя фокуса, наконецъ кое-какъ приноровился: на мгновенье выступило бѣдное лицо съ такою болѣзненною улыбкой, съ такимъ страдальческимъ взглядомъ…. Судорожно звякнулъ онъ трубой въ бортъ и разбилъ ее въ дребезги….

Есть что-то поразительно грустное въ просторныхъ, запущенныхъ покояхъ вашихъ старыхъ, барскихъ домовъ. Штучный полъ покоробило; углы и линіи карнизовъ замѣтно повело; старинная мебель неуклюже замерла на обычномъ мѣстѣ; плотныя бархатныя драпри гостиной едва даютъ свѣтъ на вышедшую изъ моды бронзу и фарфоръ; массивныя картины въ широкихъ рамахъ, десятки лѣтъ не видавшія губки, пожухли, потемнѣли…. Тишина изрѣдка нарушается глухимъ боемъ стѣнныхъ часовъ въ длинномъ футлярѣ краснаго дерева, а какъ затопятъ печи, да начнется трескотня по угламъ, что-то именно выживаетъ свѣжаго человѣка. Таковъ былъ домъ, оставленный Русановымъ на попеченіе стараго дядьки. Самъ Псоичъ, высокій, худощавый старикъ съ окладистыми сѣдыми бакенами, вѣчно въ долгополомъ неизносномъ синемъ сюртукѣ и бѣломъ галстукѣ, какъ будто служилъ необходимымъ дополненіемъ къ дому.

Личность эта не принимала видимаго участія въ ходѣ описываемыхъ происшествій; но если Русановъ въ годы первой молодости имѣлъ возможность не увязнуть въ тинѣ жизни, такъ этимъ онъ обязавъ былъ почти исключительно этому старику. Вывезенный дѣдомъ Русанова для обученія портняжному ремеслу, онъ вмѣстѣ съ нимъ оставилъ Москву въ 1812 году, вернулся камердинеромъ студента Русанова, былъ отпущенъ имъ на волю по окончаніи курса, сталъ дядькой его сына, въ теченіе своей жизни нѣсколько разъ тонулъ, одинъ разъ буквально горѣлъ и какъ-то мимоходомъ успѣлъ жениться и овдовѣть. Ему-то сначала отчасти, а потомъ и вполнѣ одолжены были Русановы сохраненіемъ громаднаго дома въ то время, какъ имѣнія ихъ одно за другимъ продавались съ аукціоннаго торга.