Николай Лесков - Заячий ремиз (Наблюдения, опыты и приключения Оноприя Перегуда из Перегудов)

- Вернись, откуда идешь, преподлейшая, и скажи ему, чтоб сейчас, в одну минуту, кони запряг! Аж Христька отвечает:

- Теренька не буде вам теперь коней закладать.

- Это еще що?.. Да як ты смiешь! А она отвечает:

- А вже ж cмiю, бо що се вы себе выдумали, по ночи, когда всi християне сплят, вам щоб в самiсенький сон кони закладать... Ни, не буде сего... А-а!.. "Не буде"!.. "Самiсенький сон"... "Все християнство спочивае"... А ты же, подлая жинка, чего не спочивала, да по двору мандривала!

- Я, - говорит, - знаю, зачем я ходила,

- И я это знаю.

- Я ходила слушать, як пиликан пиликае.

- А-га! Пиликан пиликае!.. Хиба в такую грозу слышно, як пиликают!..

- Оттуда, где я была, слышно.

- Слышно!.. Больше ничего, как ты - самая бессовiстная жинка.

- Ну и мне то все едино; а Теренька кони закладать не здужае.

- Я вам дам: "не здужае". Сейчас мне коней!

- У него зубы болят...

Но тут уж я так закричал, что вдруг передо мною взялись и кони и Теренька, но только Теренька исправда от зубной боли весь платком обвязан, но я ему говорю:

- Ну, Теренька, теперь смотри! Бей кони во весь кнут, не уставай и скачи: потрясователь есть! - настигни только его, щоб в другий стан не ушел, и прямо его сомни и затопчи... Що там с ними разговаривать!

Теренька говорит:

- Надо его на мосту через Гнилушу настичь - тут я его сейчас в реку сброшу, и сцапаем.

- Сделай милость!

И как погнал, погнал-то так шибко, что вдруг, - представьте, - впереди себя вижу - опять пара коней, и на всем на виду в тележке сидит самый настоящий, форменный враг империи!

Теренька говорит:

- Валить с моста?

- Вали!

И как только потрясователь на мост взъехал, Теренька свистнул, и мы его своею тройкою пихнули в бок и всего со всеми потрохами в Гнилушу выкинули, а в воде, разумеется, сцапали... Знаете, молодой еще... этак среднего веку, но поза рожи самоужаснеющая, и враз пускается на самую преотчаянную ложь:

- Вы, - говорит, - не знаете, кто я, и что вы делаете!

А я его вяжу за руки да отвечаю: - Не беспокойся, душечка, знаем!

- Я правительственный агент, я слежу дерзкого преступника по следам и могу его упустить!

- Ладно, голубчик, ладно! Я тебя посажу на заводе в пустой чан: тебе будет хорошо; а потом нас разберут.

Но он вошел в страшный гнев и говорил про себя разные разности, кто он такой, - все хотел меня запугать, что мне за него достанется, но я говорю:

- Ничего, душко мое, ничего! Ты сначала меня повози, а после я на тебе поезжу! - и посадил его в чан, приставил караул и поскакал прямо в город с докладом:

- Пожалуйте, что мне следует: потрясователь есть.

XXV

Но ведь представьте же, что я в город не доехал, и наверно могу сказать, что, почему так случилось, вы не отгадаете. А случилося вот что: был, как я вам сказал, очень превеликий дождь, да и не переставал даже ради того случая, что я совершил свои заветные мечты и изловил первого настоящего врага империи. И вот я себе еду под буркой весь мокрый и согревься, мечтаю, як оный гоголевский Дмухонец: що-то теперь из Петербурга, какую мне кавалерию вышлют: чи голубую, чи синюю? И не замечаю, как, несмотря на все торжествование моей победы и одоления, нападает на меня ожесточенный сон, и повозка моя по грязи плывет, дождь сверху по коже хлюпае, а я под буркою сплю, як правый богатырь, и вижу во сне свое торжество: вот он, потрясователь, сидит, и руки ему схвачены, и рот завязан, но все меня хочет укусить, и, наконец, укусил. И я на этом возбудился от сна; и вижу, что время уже стало no-ночи, и что мы находимся в каком-то как будто незнакомом мне диком и темном лесе, и что мы для чего-то не едем, а стоим, и Тереньки на козлах нет, а он что-то наперед лошадей ворочается, или как-то лазит, и одного резвого коня уже выпряг, а другого по копытам стучит, и этот конь от тех ударений -дергает и всю повозку сотрясает.

Я ему закричал: - Теренька! Что это? Отчего кони так дергают и сотрясают?

А он отвечает:

- Молчать!

- Как молчать? Где мы?

- Не знаю!

- Что это за глупости! Как ты не знаешь?!

- Я хотел по ближней дорожке через лес проехать, да вот в лесу и запутался.

- Ты, верно, с ума сошел и хочешь меня убить!..

- Не стоит рук пачкать.

- Кацап проклятый! Тебе все стоит: хоть копеечку за душу взять, и то выгодно: сто душ загубишь и сто копеек возьмешь! Вот тебе и рубль! Но я тебе лучше так все деньги отдам, только ты меня, пожалуйста, не убивай.

А он на эти слова уже не отвечал, а вывел пристяжную в сторону и сказал:

- Прощай, болван! Жди себе орден бешеной собаки! - и поскакал и скрылся.