Андрей Геласимов - Рахиль

А вот и тема жертвоприношения. Интересный у нас разговор. Авраам и сын его Исаак. Божий агнец. Соломон Аркадьевич потом целый день ходил бледный. Держался за сердце. Интересно, за что я должен был держаться?

"И сказал Авраам отрокам своим: останьтесь вы здесь с ослом; а я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам".

Лукавил старичок.

На втором или на третьем курсе пришла новая преподавательница русской литературы. Курила во время лекций, надрывно откашливалась и спрашивала нас про Достоевского.

"А какая была фамилия у Настасьи Филипповны в "Идиоте"?

Но мы не знали, потому что фамилия упоминалась только один раз. Кто же на втором курсе будет читать так внимательно?

"Барашкова, - говорила она и выпускала дым в форточку. - Понимаете? Агнец на заклание. Поэтому Рогожин должен ее зарезать. Так придумано".

Вот и не верь после этого в знаки. Открытым текстом тебе говорят - будь начеку. Семиотика. Люба, наверняка, уже к этому времени приехала из своего Приморья. Хотя сколько нас там сидело, на этой лекции? Целый курс. Ко всем, что ли, потом ночью с ножиком приходили?

"Любимых убивают все".

Гипербола, разумеется, но в чем-то Уайльд не ошибся. Ни в одном музее потом не мог смотреть на картины с Авраамом и Исааком. Как они там идут. Или разводят костер. Сразу уходил в другой зал. Отчего у художников такой интерес к этой теме?

"Смотрите, - сказал наутро Соломон Аркадьевич, - вся подушка изрезана. Просто в клочья".

Открываешь глаза и уворачиваешься. Быстро-быстро. Дядя Вениамин в детстве на эту тему любил говорить: "Реакция есть - дети будут". И похохатывал. Оказалось, не врал.

- Ну так что? Расскажешь? - сказал Николай. - Чего у вас там произошло?

- Ты знаешь, я как раз хотел с тобой на эту тему поговорить... Я затем и звонил... То есть не совсем на эту... но, в общем, про Любовь...

- Про какую любовь? - быстро перебил он. - Про твои отношения с Натальей?

- Нет, про Любовь Соломоновну. Ее так зовут... Мою первую жену... Любовь Соломоновна...

- А... Понятно. А то я вдруг подумал...

- Нет, нет, что ты! Это не обсуждается. Я и не хотел об этом совсем говорить. Я насчет Любови Соломоновны... И насчет Дины...

- Дины? А это еще кто?

- Дина - моя невестка. У нее большая беда...

- Так-так, стоп, подожди. Надо тогда еще налить. А то я вижу - ты наконец разговорился.

После того как я изложил ему свою просьбу - сбивчиво, бестолково и сглатывая пересохшим горлом так, что дергалось все лицо, - Николай посидел молча, закурил, посмотрел на меня и усмехнулся:

- Ух ты какой, профессор! Молчал, молчал, всю мою водку выпил, а теперь я должен тебе помогать.

- Но я думал... тебе не сложно...

- Да? Как органы дискредитировать - это нормально, а как помогать сразу "тебе не сложно". Молодец. Пять баллов.

- Я никого не дискредитировал...

- Перестань! Думаешь, я не знаю, о чем ты на своих лекциях без конца говоришь? "КГБ - то, КГБ - се". Рассказывал бы им про своих Шекспиров. Тебе за что деньги платят?

- Откуда ты можешь знать, о чем я там говорю?

- Брось! Не прикидывайся ребенком. У меня работа такая. Стучали и всегда будут стучать. А ты и разговорился. Думаешь, демократия - так теперь давай на каждом углу языком трепать? Ну и что с того, что я тебе насолил? Чего ты на всю контору-то ополчился? Там же у тебя дети сидят. С неокрепшим сознанием. А в стране еще неизвестно, как повернется. Ты им жизнь можешь испортить. Головой думай! Я ведь не один эти бумажки читаю.

- Они что, передают кому-то мои слова?

Я смотрел на него и не мог поверить.

- Хватит, - сказал он. - Разговор окончен. Ты, видимо, точно идиот. Ах, черт! Что же ты не напомнил выключить лампу?!

Он дернулся через весь стол, опрокинул бутылку и выдернул из розетки шнур.

- Говорил же тебе - сгорим! Надо было десять минут - не больше! Ты чем думал? Идиот! Тупица несчастный!..

Утром я проснулся от боли в правом глазу. Люба промыла мне его чаем и сказала, что сетчатка, наверное, сожжена. Правая половина лица у меня была красная, как помидор.

Выходя из кабинета врача, я наткнулся на Николая. Он держался рукой за левый глаз и печально смотрел на меня правым. Вся левая часть лица у него была пунцовой.

- Красавчик, - сказал он. - Нам теперь можно с тобой в цирке выступать. Смешной будет номер.

- Как ты меня нашел?

- Цыганка погадала. У врача там еще кто-нибудь есть?

- Нет, никого. Но здесь только по прописке. Ты что, тоже в этом районе живешь?

- "Мой адрес - не дом и не улица". Ты ансамбль "Самоцветы" в молодости любил?