Юрий Мамлеев - Московский гамбит

- Так что же ты слышал о Саше? - спросил Борис.

- Странный он человек! - как-то по трезвому оживившись, ответил Закаулов. - Хотя и я, конечно, не стандартен, что и говорить. Я ведь Трепетова видел давно, всего несколько раз, мельком. И мне трудно о нем говорить. Что-то неуловимое и непонятное в нем есть, во взгляде, даже собственно взгляда нет, а есть нечто большее... Нет, не могу сказать.

Он задумался и поставил четвертинку себе между ног.

- Кто хочет, наливайте, - пробормотал он. - Да, конечно, о нем много всяких легенд и побасенок ходит. Например, дескать, устроили ему с большим трудом частные уроки, итальянского, он же знает языки, для дочери какого-то академика.

По высшему счету. Мол, известный человек, Бодлера, Рембо и Петрарку переводит, почитайте "Иностранную литературу". А потом в назначенный час раздается звонок в эдакую роскошную квартиру академика. Мамаша с дочкой умильно открывают: все-таки учитель, не кто-нибудь, а переводчик Петрарки. И входит Трепетов. Два-три неуверенных шажка по импортному ковру и бац падает. И блюет на ковер. Явился:

учитель...

- Неплохо. Разрядил, разрядил ситуацию Лешка, - улыбнулся Берков.

- Или еще. - И Закаулов лихо отхлебнул из бутылки. - Приходит Трепетов в "Иностранную литературу" по поводу статьи о немецких поэтах-авангардистах.

Туда-сюда. Присели на стулья в одном кабинете. Неожиданно входит важное начальство и о чем-то убежденно говорит. Вдруг Саша приподнимается со стула, молча берет пухлую руку начальника и намертво целует ее. Руководящий замирает, обалдевает и тихо себе, без слов, вылетает из комнаты.

- Да, странновато...

- Ну, это все-таки легенды. Хотя... Вот еще одна, она, может быть, точнее. Кто знает?! Последнее время что-то умирают вокруг Саши, те, кто с ним особенно общается. Просто умирают - и все. Но в основном - исчезают. Таких, пожалуй, больше: исчезают с поля зрения, как в воду канут...

- Ну, наговорил!

- Боюсь я где-то его! - вставил Закаулов.

И он затих. Тишина была мрачноватая и неожиданная.

- Мда, - нарушил молчание Борис, - вроде бы Саша где-то не чужд нашему миру - людей подпольного искусства... У нас же много слоев, есть и обращенный к метафизике, Олега, например. Кроме того, ведь в Москве много духовно-религиозных групп, есть и чисто эзотерический слой. Скажем, Кирилл Леснев и его союз русских мудрецов. Они связаны с Индией, с Востоком... Есть и другие...

- Ты еще лекцию прочти!

- Да нет, - смутился Борис, - я клоню к тому, что Трепетов вне всяких кругов, даже эзотерических, хотя казалось бы... Ведь он их всех знает... Но сам он - в каком-то другом, последнем круге, если такой есть...

И в это время опять раздались шесть долгих пронзительных звонков в квартирную дверь. Послышалось, что кто-то из соседей открыл. И через минуту раздался стук в дверь.

- Войдите.

И вошел Саша Трепетов: человек тридцати с лишним лет, среднего роста, с русыми волосами и с лицом на первый взгляд довольно обычным. Но вскоре это впечатление от его лица рассеялось. И увиделось иное: что-то очень далекое, еле уловимое, но присутствующее... И это далекое как бы отстраняло все человеческие выражения на его лице, и оттого оно становилось непроницаемым для самого пронзительного взгляда, оставаясь в то же время открытым.

Как-то чересчур напряженно и вежливо представились.

- Чайку? - смиренно спросил Олег.

- Отлично, - ответил Трепетов, усаживаясь за стол. За дверью, в коридоре, заворочалась любопытная старушка-соседка, любившая подслушивать - для утешения - непонятные разговоры.

- Так вот, Саша, - начал сразу Борис Берков, после некоторого молчания, мы знаем, что вы как-то связаны с этим тайным человеком...

- Да, он хочет, чтобы я нашел для него людей, познакомиться, так сказать, поговорить кое о чем... Вы сами-то хотите, все трое?

- О, да! - поспешно ответил Олег.

- Почему бы нет! - задумчиво пробурчал Борис из своей "вольтеровской" глубины.

- Слишком большая честь! - закричал из своего угла Закаулов. - Но в общем-то я согласен, согласен!

- Но все это, естественно, не так просто, - проговорил Трепетов, посматривая на них. - Я выбрал вас сам. Но прежде чем состоится знакомство, надо будет пройти несколько этапов, может быть два-три. И только потом, если все будет благополучно, - встреча и действие.

- Значит, как полагается: сначала надо узнать, способны ли мы к инициативе?! - усмехнулся Берков. - Будут испытания?

- Не совсем. Гораздо больше, чем испытание. Скорее антииспытание. Ничего страшного не будет. Никаких посещений сферы смерти. Первый шаг таков попытаться найти еще двух-трех людей. Чтобы подсоединить к вам. Дело в том, что я выбрал вас более или менее произвольно, но других надо выбрать по некоторому принципу. Этот принцип совершенно закрыт и о нем невозможно говорить. Можно условиться только так: вы мне показываете своих людей, кого угодно, пусть самых интересных с вашей точки зрения, а я буду наблюдать и отбирать. Одной встречи с каждым достаточно для отбора.