Наталия Медведева - Лень

- Что Сан-Франциско, Димуля? Как мама?

Они выходят из отеля под руку. Димка во всем белом. На плече его "сумка-педерастка", его название. Между средним и указательным, украшенным громадным изумрудом - "остатки шанхайской роскоши!" - неизменная сигарета с золотым ободком у фильтра, "Санкт Мориц".

- Верок, мы пойдем в бар соседнего отеля, там вид на закат лучше, романтичней. Да и коктейли там больше. Я возьму желто-красный, к твоему наряду, а ты... ну, шалунья, ты для Димки-мудилкиного костюма - кокосовый!

Файв о'клок в полном разгаре. Официанты снуют, разнося "вазы" с напитками. На небольшом помосте две гавайские девушки танцуют под аккомпанемент гавайских - но в основном они, видимо, откуда-нибудь из Иллинойз - музыкантов... Они в третий раз меняют столик, выбрав наконец место, где океан и полосу горизонта не заслоняют ни лысины, ни шляпы. Коктейли надо придерживать двумя руками.

- Ну, что Сан-Франциско... Я весь в какой-то замотке после поездки в Москву, ябусь с карточками, чтобы все получили в срок. То народ дома, то сам куда-то пру. Бардак и пивная лавочка. Мама в жутком склерозе. Про какие-то акции прошлого века вспомнила!

Мать Димы, маленькая, хрупкая женщина, до сих пор, видимо, не понимала, что же такое произошло с ее сыном. В Шанхае она была женой богатейшего человека, и ее сын в восемнадцать лет разъезжал по городу на белоснежном "бугатти" с шофером. "Бугатти" был единственным в городе. Они убежали в Америку, в Сан-Франциско, и жили с продажи ценностей, привезенных из Шанхая. После смерти Диминого отца мать его совсем превратилась в старушку... Верка вдруг думает, что и Дима тоже чем-то похож на старушку. На бабушку Диму, как он сам себя именует иногда. Разговаривает он тоже как старые русские бабушки, употребляя уменьшительно-ласкательные прилагательные "милый и славный".

"Димочка!" - слышат они за спинами и, оборачиваясь, видят сашу с компанией. Дима радостно откликается и, пойдя навстречу, обнимает сашу. Виктор дергает углом рта. Дусик глядит с любопытством. "Они дикари! - думает Вера Стоят и будто ждут, что сейчас Дима снимет штаны и покажет им задницу! Или предложит пососать!" Дима предлагает им сесть, поздоровавшись с Дусиком за руку. Виктор держит обе руки за спиной. Вот он уже сидит, глядит в сторону, но, чувствуя на себе Веркин злой взгляд, покусывает губы.

- Вы знаете, что гавайские танцы как поэмы. Каждый жест означает что-то, какое-то слово, фразу... Вот видите, как она ручками. Что бы это значило?

- Пойдем поебемся! - хохочет саша.

Верке не нравится, что они пришли и начали портить вечер. Но Дима относится к саше как-то нежно, считая того "чувствительным молодым человеком". "Санечка - чудный, но, как говорится, его среда заела. Ты тоже - чудная по-своему... Сумасшедше чудная Верка! Вам бы порознь теперь лучше. Надо уметь вовремя остановиться. Ох, это искусство!" - сказал он полгода назад.

- Ну что, вы поели?.. Дима, это персонажи из басни Крылова!

- Ну, это распиздяйство, известное дело! - И Дима приблизился к соломинке в коктейле саши. - Можно?

Витька отвернулся, сделав "плачущее лицо". Дусик улыбается. А Верка целует Диму назло Витьке.

- Где этот знаменитый список ресторанов? Там есть один с красивым названием... "Черный веер"?

- О, сумасшедшие! Это, ёб его мать, столько денег. Шикарно, конечно! Но безобразно дорого!

- Все! Димочка, я тебя приглашаю. Идем в "Черный веер"! - саша обнимает Диму за плечо, успев обернуться и подмигнуть Виктору, будто давая понять тому, что он провоцирует, подыгрывает.

- Братцы, но там шикарно. Надо сменить костюмы. Пиджак - обязательно!

Верка радостно думает, что, может, у Виктора нет пиджака, нет галстука, что он не сможет пойти, но... Через час лимузин - такси не берет пятерых подвозит их к "Черному вееру".

Их обслуживают четыре официанта, не считая метрдотеля и батлера. Все они в смокингах с эмблемами на нагрудных кармашках - черные с золотом веера. Компания за круглым столом, в креслах-улитках. Высокие спинки закругляются со всех сторон, и, чтобы взглянуть на сидящего рядом, надо высовываться из "домика" или постоянно быть склоненным над тарелкой.

- Димочка, ну что Москва? - Саша подмигивает Виктору, давая понять, что сейчас будет самое интересное и щекотливое.

- Как всегда, чудно принимали. Клавдия Ивановна, правда, умерла. Не застал ее. Но видел Нани. Да, Райкина.

Неудивительно, что он друг этих советских звезд. Во-первых, он пригласил в Америку дочь Вертинского, реликвии эмиграции, и открыл этим приглашением так называемый "культурный обмен" между США и СССР. Потом были Зыкина, Шульженко... Ну а русские, они всегда отличались каким-то специальным подобострастием и любовью к иностранцам... Даже к русским иностранцам. Как только разговор зашел о Москве, Виктор будто подобрел и частично простил Диме его "особенность".