Константин Станюкович - Избранные произведения в двух томах. Том 2

— Спаси бог. Я лучше одна буду сидеть, чем видеть торчащего балбеса, и особенно влюбленного.

— Который косит на вас шалые глаза, молчит, вздыхает и вдруг выпалит, что такого дурака, как он, никто не понимает… Но что, если несколько таких балбесов соберутся вместе?.. Ведь это… ужасно!..

Невзгодин налил себе рюмку и, поднимая ее, сказал:

— Ваше здоровье, Маргарита Васильевна. Будьте счастливы, и да смилуется над вами судьба. Пусть в эту комнату не заглянет ни один балбес!

— Аминь!.. — ответила Маргарита Васильевна, чокаясь с Невзгодиным.

После завтрака Маргарита Васильевна пересела на диван, а Невзгодин на кресло. Невзгодин закурил папироску и спросил:

— А Николай Сергеич как перенес ваш уход?

— Он был к нему подготовлен… Я предупреждала за два месяца…

— Но, согласитесь, если вы мне отрежете руку с предупреждением, то руки все-таки не будет…

— Он поступил как порядочный человек. Он покорился и не пугал меня… Скажи, что он застрелится, и я, конечно, от него не ушла бы… Но он успокоил меня насчет этого, и мы расстались дружелюбно… Конечно, ему тяжело…

— Он вас любит.

— Любит? Любовь — слово растяжимое, Василий Васильич… Конечно, любит, но как?.. С тех пор как я перестала быть его женой, он стал любить меня меньше. Мы, женщины, ведь это чувствуем… видим в глазах… А он именно любил во мне не человека, а женщину… Ведь иначе не женился бы, зная, что я его не люблю… А больше всего страдает его самолюбие. Как: «Жена его оставила!..»

— Ну, а все-таки вы теперь к мужу снисходительнее стали, Маргарита Васильевна? — спросил Невзгодин.

— Еще бы! И он, в сущности, не дурной человек… Только любил фразу и разыгрывал героя на словах, когда он самый обыкновенный трус и человек двадцатого числа…

— Отчего вы в прошедшем времени употребляете глаголы?

— А потому, что он понял самого себя, и… ему сделалось неловко… И он теперь больше стал работать дома… Уж он не разрывается во всех учреждениях… Не гоняется за популярностью… Притих… Да и лучше, чем фразерствовать!

— А оратор он талантливый и профессор хороший. Это верно! — заметил Невзгодин. — И, при его мягкости и любезности, он долго еще будет одной из гордостей Москвы…

— Москва зато и не особенно требовательна… Ну, а вы, Василий Васильич, конечно, не женитесь на Аносовой, как говорят в Москве?

Невзгодин только рассмеялся.

1897

лирическим (ит.).

исповедь (фр.).

исповедь (фр.).

пальто (англ. palmerston).

плащами (исп. almaviva).

Здесь: вполне приличен (фр.).

дурным тоном! (фр.)

господин Серж (фр.).

Здесь: образец (фр.).

Дальше, дальше! (фр.)

как у Генриха IV (фр.).

На все руки мастер… (фр.)

происшествиями (фр.).

Здесь: промедлений затруднений (ит.).

широкая публика (фр.).

Положение обязывает… (фр.)

Здесь: высшего общества (фр.).

пиджачок (от фр. veston — пиджак).

мужеподобная женщина (фр.).

наличные деньги (фр.).

прощайте… (ит.)

Двумя парами! (фр.)

мадам Дюран (фр.).

«Научного обозрения» (фр.).

браслет без застежки (франц.).

Дорога от Ниццы до Генуи (франц.)

пиджаке (фр. veston).

Драгоценный камень, отшлифованный соответственно его природной форме (искаж. фр. cabochon).

Здесь: приличия (от фр. apparence — видимость, внешность).

низшего (от фр. miserable).

уличных мальчишек (от фр. gamin).

невоспитанный, дурного тона (от фр. mauvais genre, буквально: дурного сорта).

гражданской, общественной (от лат. civilis).

браслета без застежки (фр.).

Всеисцеляющее средство (греч. panakeia).

напротив (фр.).

супружеское право (от лат. matrimonialis).

В защиту себя и своих дел! (лат.: за свой дом.)

площадям, улицам (устар., книжн.).

угощение (фр. consomation).

И ты, Брут?.. (лат.)