Сергей Семенов - По неправедному пути

– Нет его там, Онисим Ильич! Весь город обегал, у всех спрашивал – нету.

Встревожился Онисим Ильич . Уж не сделал ли над собою чего парень? И на другой день, чуть свет, поехал сам в город. Пробегал весь день, полиции заявил – нет парня, словно в воду канул.

Прошла неделя, другая, а Леонтия все нет. Скоро и осень наступила, а об нем ни слуху ни духу.

Сильно грустил старик о сыне и ругал себя.

– Я сам, старый дурак, виноват во всем: до чего разошелся, проклял даже и искостил всячески. О, господи!

И он долго тужил и вздыхал о парне и наконец убедился, что этим горю не поможешь, видно, делать нечего, чему быть, того не минуешь, а теперь надо о дочери подумать.

Женихов у дочери было много: были и купчики небогатые, и господа прогоревшие, офицер даже один присватывался, да все женихи неподходящие.

Ветрогоны все, за приданым гонятся.: отдай им дочь-то да деньги убей. IIромотаются, и бери дочь назад; а то и хуже что выйдет.

Стал Головачов жениха дочери подыскивать, да такoгo чтобы сумел сам копейку нажить, чтобы прибавить мог к приданому, а не то чтоб размотать, чтобы и хозяйство сберег, и Аннушку счастливой сделал. Не прочь бы и в дом принять зятя Онисим Ильич, лишь бы человек был подходящий.

Сидит раз за чаем Головачов, и говорит ему кухарка, что приказчик из города приехал. Велел позвать его Головачов.

Вошел приказчик, поздоровался с хозяином. Пригласил его Головачов чай пить.

Уселся приказчик, и стал его Головачов о делах расспрашивать. Рассказал приказчик, выручку месячную сдал и осмелился попросить себе прибавки жалованья.

– Я,- говорит,- У вас, Онисим Ильич, пять лет живу честно, благородно, никакими худыми делами не занимаюсь,- так не грех бы!

– Ладно,- говорит Головачов. – Подожди на кухне; я подумаю.

Остался Головачов один и стал обдумывать. И вдруг пришло ему в голову такое, что и сам удивился, как это он раньше не смекнул.

"Не взять ли в зятья этого приказчика?" – подумал он Показался приказчик Головачову человеком подходящим; жил он у него пять лет, торговлю вел хорошо, характер имел тихий, поведения был трезвого, бережливый и скуповатый. за пять лет скопил себе несколько деньжонок, хоть и из малого жалованья; родных у него, кроме матери, не было, знакомства не заводил, – просто золото парень.

"За ним моя Аннушка проживет как у Христа за пазухой" ,- решил Головачов.

Крикнул он приказчика.

– Вот,- говорит,- Петр, какую я тебе награду дам за твою службу! Хочешь ко мне в зятья идти?

Задрожал от радости приказчик: ни слова не говоря, повалился он в ноги хозяину.

– Зачем, зачем? Богу кланяйся, не мне. Встань, брат, потолкуем хорошенько..

Поднялся приказчик, заморгал глазами, весь радостный стал.

– Что ж, согласен?

– Благодетель вы мой! Да за вас век буду бога молить – детям и внукам накажу!

– Ну, ладно, ладно! – усмехнулся Головачов.- Так если согласен, то вот что сделай: прежде найми квартиру получше, потом обставь ее хорошенько, чтобы было куда жену-то привесть, а там уж и образом благословим вас.

– Слушаю-с!

– Ну, так, так! А завтра я сам приеду, обо всем перетолкуем. Теперь ступай пока.

– Очень хорошо-с. Так прощайте, Онисим Ильич!

– Прощай, Петр Емельяныч! Счастливо доехать.

Проводил Головачов приказчика и зашагал по комнате. Ходит, руки потирает.

"Вот и отлично! – думал он. – Как это я раньше не подумал, ведь лучше-то этого и не найти! Нужды нет, что беден,- у меня зато есть. Богатому-то передай, он и начнет обороты делать, рисковать да и профуфырит все. А этот как сядет на деньгу, у него и зубом не вырвешь. Дело поведет осторожно – еще прибавит к моему, и будут век свой жить без заботы".

И пошел Головачов к дочери об женихе объявить.

Когда вошел к Аннушке, она что-то вышивала.

– Анюточка – сказал Головачов. – Какую я тебе новость скажу!

– Какую?

– А такую – жениха тебе нашел.

– Побледнела Аннушка, ничего не сказала, только над шитьем нагнулась.

– Что же ты? Аль не рада? А жених-то какой умный, рассудительный. Некрасив, зато степенный.

Аннушка опять промолчала.

– Догадалась кто?

– Нет.

– Петр Емельянов, наш приказчик!

Подняла лицо Аннушка на отца; в глазах ее слезы показались, из лица еще белее стала. Упала она в ноги к отцу и зарыдала.

– Что ты, Аннушка? Что с тобою?

– Тятенька, милый! Не губите меня не отдавайте за Петра Емельяныча!

– Что такое? – строго Сказал Головачов.- Это почему?

– Не люб он мне, не хочу я за него!