Борис Можаев - День без конца и без края

- Вот блоха-то на теле классовой борьбы, - усмехнулся Василий. - Ну, что будем делать?

- Надо ехать на заимку. У меня на подходе несколько колосков олекминской пшеницы. Проведу опыление там, на месте... Чувствую - тут что-то интересное может завариться.

- Ну, добро! Бери Марфу, Люсю, и Аржакон вас доставит. А я утрясу это дело в районе.

Аржакон, Муся, Марфа и Люся подходят к заимке Пантелея. Хозяин с хозяйкой встречают их еще на дороге.

- Проходите в избу! - приглашает Авдотья.

- Нет, сегодня нам некогда, - говорит Муся. - Пантелей Филатович, для начала нам хватит восьмой части десятины. Вы нам отмерьте. А рассчитываться будем так: подсчитаем средний урожай на вашем поле, и сколько придется на осьмушку, заплатим по базарной цене. Согласны?

- Дело, - ответил Пантелей. - Дак вы проходите на поле, а я сейчас принесу сажень и колья.

Пшеничное поле. Четыре женщины, пригнувшись, начали свое нелегкое кропотливое дело. А в летнем северном небе ходят кругами острокрылые стрижи. Они резвятся и над затерянной в тайге заимкой, и над обрывистыми берегами широкой таежной реки.

Василий едет по реке на катере, смотрит на далекие берега, на безоблачное белесоватое небо.

Впереди показался город Якутск. Василий останавливает катер в затоне и говорит мотористу:

- Ждите меня здесь. В случае необходимости справьтесь в райзо. Пока! Василий уходит.

Райземотдел. Дверь с дощечкой "Заведующий райзо". Василий подходит к двери.

В кабинете встречает его пожилой человек, сдержанно-учтивый, в легком шевиотовом костюмчике.

- Здравствуйте, Василий Никанорович! - протягивает из-за стола руку заведующий. - Прошу присаживаться.

Василий, поздоровавшись, сел.

- Что там у вас за конфликт? - спросил заведующий. - Говорят, что вы начали кампанию за возвращение кулаков?

- А-а... Судейкин натрепал.

- Не знаю, кто натрепал. Но мне из райисполкома звонили и предупредили, чтобы вы занимались своим делом.

- Кто там звонил?

- Ну, фамилии я не спрашивал.

- Даже не спрося фамилии, вы уже решили: кто звонит оттуда, тот и прав?

- Я не хочу заниматься посторонними делами и вам не советую. У нас и своих хватает.

- Если человека незаслуженно, незаконно наказали? Неужели это вас не касается? Вы что, ничего не слыхали о перегибах?

- Есть люди, которых специально уполномочили разбирать эти перегибы. Вы-то чего волнуетесь?

- А я волнуюсь потому, что в наших учреждениях у некоторых своя рубашка ближе к телу. Своя хата у них с краю... А между тем партийный билет носят в нагрудном кармане.

- Это намек?

- Вы догадливы.

- А вы невыдержанный молодой человек. Мне еще сообщили, что вы вступили в сделку с кулацким элементом. И на его заимке чуть ли не опытное поле открыли?!

- Это клевета! На заимке Одинцова скороспелая пшеница, нужная нам позарез.

- Заведите себе такую же.

- Вот этим мы и занимаемся.

- На кулацкой заимке? - усмехнулся заведующий.

- Где угодно. И у самого господа бога смогли бы подзаняться, будь у него опытное поле.

- Ну что же, ваше дело - ваш ответ. А вы, между прочим, читали последнюю статью товарища Лясоты "Революция в ботанике"?

- Читал эту галиматью! - ответил Василий.

- Вон вы как! Товарищ Лясота правильно говорит - старые методы селекции не для нас. Черепашьи методы! А то еще и раковые! Назад пятитесь, к богу.

- Нам некогда играть вперегонки.

- Вот-вот... Товарищ Лясота так и говорит - в застойные болота превратились опытные станции. Надо заниматься передовыми методами земледелия. Продукцию выдавать на-гора! Пример показывать для колхозов. Продукцией! А вы по заимкам шляетесь.

- За свои дела мы умеем держать ответ, - сказал Василий.

- Желаю удачи.

Василий вышел.

- Мария Ивановна, а почему вы на делянах оставили несколько колосков под бумажными колпачками? - спросила Люся.

Они идут по деляне с ячменем, где когда-то проводили опыление. Мария Ивановна срывает эти редкие колоски под белыми колпачками.

- А это чтобы проверить, как чисто мы сработали. Если в колоске зерен нет, значит, мы удалили все пыльники и он не самоопылился. Вот видишь, Муся подает ей колосок из-под колпачка, - он совсем пустой, мягкий... Потрогай.

Люся взяла колосок, помяла.

- Как интересно!

Снизу, от пристани, поднимался Василий. Муся, заметив его, быстро пошла навстречу.

- Ну, что стряслось? Зачем вызывали? - спросила она.

- Судейкин накляузничал...

- Насчет Пантелея?

- Да.

- Ну и что? Запретили?

- Отстоял...

- Спасибо, милый! - Она целует его. - Значит, можно продолжать на заимке?