Борис Можаев - День без конца и без края

Ранняя весна. Вдоль берегов реки на галечных косах еще истлевают голубые ноздрястые льдины, еще голыми стоят лиственницы и березы, а тальники в заводях уже в желтом пуховом налете. Стаи уток постоянно взлетают с воды и низко, долго мельтешат над волнами широкой реки. По реке идет первый пароход. Василий и Муся стоят на палубе, у них уже дети Володя и Наташа. Мальчику года три-четыре, а девочка совсем еще маленькая, на руках у отца. Пароход дал долгий хриплый гудок и стал причаливать к пристани. На дебаркадере надпись полукругом: "Вознесенское".

- Вот мы и дома, - говорит Василий.

Длинный рубленый дом барачного типа на отшибе от села. Возле дверей фанерная дощечка с надписью: "Вознесенская опытная сельскохозяйственная станция". Василий с чемоданами, Муся с детишками, сопровождающий их старый якут с огромными узлами подходит к двери.

- Сюда, понимаешь. Чего стали? Стесняй не надо. Якуты так говорили: заходи - хозяин будешь! - сказал старик.

Они проходят в коридор. Здесь якут открывает комнату:

- Это вам готовил. Сам печка топил!

Он бросает посреди комнаты узлы. Трогает рукой печку:

- Попробуй! Картошка испечь можно.

Василий, потом Муся притрагиваются к печи, радостно отдергивают руку.

- Как сковородка. Шашлык жарить можно, - сказал Василий.

- А как вас зовут? - спросила Муся старика.

- Аржакон.

- Вася, у тебя же дядю, кажется, зовут Аржаконом?

- А вот он и есть мой дядя, - сказал Василий, улыбаясь. - Правда, Аржакон?

- Конечно. А почему нет? Был дядя - стал дедушка, понимаешь? - Аржакон усмехнулся, покачал головой. - Борода нет - кто бабушкой зовет. Тоже неплохо.

Василий и Муся смеются.

- Вы что же здесь, на работе? - спрашивает Муся.

- Моя работа - такое дело: смотри за всеми - ничего не делай.

- Значит, ты самый главный начальник, - говорит Василий.

- Начальник уехал в Якутск. Моя оставил. Может, рибка хотите? Свежая есть - тала.

- Тала? А что это такое? - удивилась Муся.

- Строганина из сырой рыбы, - ответил Василий.

- Да кто же ест сырую рыбу? - удивилась Муся.

- Все едят, понимаешь, - ответил Аржакон. - Сырая рыба дух бодри.

- Да ты попробуй! - сказал Василий.

- Ну ладно, - соглашается Муся. - А где она, свежая рыба-то?

- Речка плавай, - ответил Аржакон. - Сейчас ходи поймай.

Все смеются. Аржакон уходит.

- Кстати, а где живет твой дядя? - спросила Муся.

- Не знаю.

- Как не знаешь?

- Ну, так. Он пропал в гражданскую. Ушел в Забайкалье... Оказался на территории Дальневосточной республики. А потом и след простыл...

- Ну что ж мы стоим? Развяжи-ка этот узел! Там у меня вировские образцы пшеницы и овса.

- Да подожди ты с семенами. Надо расположиться сперва.

- Располагайся, хозяйничай! А я сбегаю поля посмотреть.

Муся хлопнула дверью и вышла.

- Папа, пи-пи! - сказал Володя.

- Сейчас. - Василий достал из сумки горшок и стал расстегивать штаны на мальчике.

Опытные поля станции раскинулись на самом берегу Лены. Пожилая женщина, укутанная в шаль, водит Мусю по полям, отвечает равнодушно. Это Марфа работница станции.

- Сколько дней длится вегетационный период?

- Не знаю. Селекционер уехал, ничего не сказал.

- Но он же вел записи?

- Какие там записи! Пил он целыми днями. Тут, говорит, не токмо что пашеница - овсюг и то не созреет.

- Но вы же собирали колоски? Образцы-то местные храните?

- Да чего их собирать, колоски-то? Они сроду не вызревали.

- Сеяли же рожь или овес?

- Сеяли.

- Куда же их девали?

- На сено скашивали. Лошадям.

- А чем занимались рабочие?

- Рыбу ловили, сено заготавливали. А кто и за пушниной ходил.

- Сколько вас было?

- Я да Чапурин. Вон еще якут, Аржакон.

Аржакон шел от реки и нес здоровенного ленка.

- А из начальства которые, постоянно менялись. Тут, говорят, озвереешь или осатанеешь от вина. Дак ить они и пили ведрами. Тепершний, слава богу, в рот не берет. Он комсомолец.

- Он что, в Якутске?

- Рыбу повез продавать... Летом рыбу, зимой сено... Оборот налажен.

- А почему не вызревала пшеница?

- Кто ее знает? Земля холодная.

- Поздние заморозки случаются?

- Бывают. Иной раз в июне иней на траву выпадает.

- Н-да, весело живете, - сказала Муся, подняла горсть земли, помяла в руке, потерла пальцами.

Подошел Аржакон с рыбой. Муся спросила:

- Инвентарь-то хоть есть какой?

- Чего?

- Ну, плуги там, сеялки?

- Сеялок есть - колеса нет, - ответил Аржакон.

- Куда же они делись?

- Растащили на телеги... А может, и пропили, - ответила Марфа.

- Ну что ж, будем сеять по доскам, - сказала Муся.