Алексей Никитин - Окно на базар

Между тем из-за океана доходили сперва невнятные слухи о том, как быстро, причем на совершенной ерунде, люди делают приличные деньги. Потом появились и эти люди. Вася смотрел на них и понимал, что занимается не тем делом и не в том месте. Срок стажировки заканчивался. Вася мог остаться в Канаде. Он впился бы клещом, и никто бы не сумел его выковырять. Разве что вырезать. Вместе с Монреалем. Вася и не такое мог. Но он вернулся.

Дима Садовников встретил старого друга как положено. Рыбалкой. На рыбалку ехали даже без удочек. Дима покупал все на месте: рыбу, удочки, егерей охотхозяйства, уху, костер, самогонку от бабы Мани, потому что виски осточертело и хотелось вспомнить молодость...

Вскоре трасты были объявлены главными врагами здоровой экономики. На Диму завели дело и после двух допросов арестовали.

Жена тут же ушла от него еще раз и, подтверждая окончательность своего ухода, родила. Слепцов, помыкавшись какое-то время, неожиданно стал совместно с немцами издавать вполне приличный компьютерный журнал. А Садовникова вытаскивал папа через подопечных писателей, которые к тому времени стали депутатами. Длилось это два года. Все это время Дима Садовников сидел в СИЗО. Потом был суд. Ему дали те два года, что он отсидел под следствием, и выпустили.

Но на свободу вышел совсем другой Садовников. В СИЗО Дима уверовал в Бога и начал проповедовать. Сперва отцу и Слепцову. Через год он читал проповеди перед тысячными толпами, но эта первая его аудитория была самой сложной. Они ведь знали его как никто. Не верящий ни во что отец, старший брат писателей - авторов правдивых сказок о человеке труда, и Вася Слепцов, у которого все вопросы с Богом были "порешаны" давно, надежно и навсегда.

Диму Садовникова второй и последний раз я видел на дне рождения у Потехина. В подарок новорожденному он принес Библию, а Вася Слепцов подарил толкование к ней. С Димой была его новая жена, крупная женщина, беременная вторым ребенком. Такая же новая жена и тоже беременная сидела рядом с Васей. С Димой поговорить мне не удалось, хоть я был и не против. Зато Вася отвел меня в сторону и долго рассказывал, как велик Дима. Я не спорил. Вася был серьезен и трезв. Он предложил встретиться на следующий день, но я от встречи уклонился.

От того разговора с Васей в памяти у меня осталась только одна фраза. Глядя на танцы наших раздобревших и крепко пьяных однокурсников, он оставил рассуждения о вине человека перед Господом и сказал вдруг уверенно и четко, словно эта мысль неожиданно поразила его: Дьявол искушает нас нашим прошлым...

- А вас? - поинтересовалась Лена. Кажется, ей не было скучно меня слушать. - Чем вас искушает дьявол?

- Я вам потом расскажу, - пробормотал я. - Ну что, идем знакомиться с пастырями?

- Идем, - согласилась Лена. - Куда это, кстати, мы приехали? Где их церковь?

- Не церковь. Здесь офис журнала, в котором работает Слепцов.

Вася встретил нас в своей любимой манере.

- Очень, - сказал он, глядя на Лену. - Очень, - повторил он еще раз, целуя ей руку. - Митя много говорил.

Понимать следовало так, что Митька много ему рассказывал о Лене. Нам уже несли кофе, Вася устраивался в кресле, и я видел, что он готовится к долгому монологу.

- Когда говорил? - Мне надо было немедленно перехватывать инициативу.

- Что? - Он на секунду растерялся, приоткрылся, и я увидел тень так хорошо знакомого мне Слепцова. - Тебе что, протокол беседы на стол положить? Нотариально заверенный? С указанием места и времени?..

Тут он спохватился. Заносчивость есть проявление гордыни, а гордыня грех. Христианская терпимость - норма жизни...

Я улыбнулся. Вася улыбнулся. Инцидент был исчерпан. Лена растерянно перевела взгляд с него на меня.

- Так, когда вы с Митькой виделись в последний раз? - повторил я вопрос.

- Месяц прошел, не меньше. Погоди, у меня записано. - Он полистал ежедневник. - Гляди-ка, без малого - два. Время как летит... А в чем дело?

- И о чем вы говорили?

- Вспомнить надо. - Вася скосил глаза в угол комнаты. Он опять хитрил - все у него было записано в ежедневнике. - Так что все-таки случилось?

- Дима пропал, - коротко сказала Лена.

У нее получилось убедительно. Трагично. "Пропал..." Я бы сказал что-то вроде: "Да, вот, представь, Митька куда-то делся". А она - Дима пропал... Прямо - конец всему. Как будто мы о разных событиях говорим.

- Где пропал? И когда?

- Вышел из дому неделю назад. Должен был уехать на вокзал. Но на вокзале не появлялся, - так же коротко сформулировала Лена.