Михаил Панин - Камикадзе

- Не могу, сэр.

- Как это - не можешь?

- Завязал.

- Давно?

- С сегодняшнего дня, сэр.

- Ясно, - говорю. - Завяжешь завтра, какая разница. А сегодня, Миня, у меня такое настроение... Где наша не пропадала! Тебе пятьдесят на пятьдесят или сделать покрепче - по случаю производства? Сегодня не жарко.

- Не могу, сэр. Я же вам сказал.

- Дерзишь? Монарху?

- Ничего я не держу.

- Нет, что-то держишь! А то я тебя не знаю. Не выпить с королем - где это видано? В каком царстве? Ты со мной двадцать лет пьешь. А ну, говори, что ты задумал! Ты что-то знаешь...

- Ничего я не знаю, сэр. Просто я подумал, что мне не надо генерал-лейтенанта... Время сейчас такое: в случае чего могут сказать, что я был у вас в фаворе. А зачем мне это нужно... Сейчас для меня тактически грамотнее вообще уйти в отставку или даже возглавить оппозицию - компромат у меня на вас есть... Я понимаю, сэр, гнусно. Но вы же сами говорите: политика дело грязное, в политике главное - вовремя предать, когда прижмет, в политике нет места красивым чувствам. Я подаю в отставку, сэр.

Тут я немного задумался. Думаю: твою мать... Или мне голову напекло - я же без головного убора, - или я плохо знаю людей. Стоит передо мной голый папуас, живот чешет, но рассуждает как вполне зрелый политик. Говорю:

- Как - в отставку? Ты же присягал... Это предательство!

Он пожал плечами, продолжая одной рукой задумчиво чесать, а другой делая так, как делают воспитанные люди, когда в ответ на каверзный вопрос хотят сказать "вы знаете...", чтобы выиграть время.

- Вы знаете, сэр, я долго думал: быть или не быть - после вас. Вы человек славный... Но я все-таки решил: быть. В этом нет ничего дурного, инстинкт самосохранения. Здравый смысл. Я ухожу. Можно сказать - катапультируюсь... Думаю, с моей стороны это тоже сильный ход. Хороший политик - это абсолютно беспринципный политик.

Что тут скажешь? Я мог бы ему возразить: что хотя с какой-то точки зрения оно и так - быть лишь частично беспринципным глупо, - но нельзя, чтобы беспринципность слишком бросалась в глаза. Это ты, Минька, упустил, ты против меня еще зеленый. Какие-никакие принципы и у политика должны быть, а не только - по обстановке. К примеру: врожденный либерализм, как у меня, мне когда-то и жена об этом говорила, или, наоборот, - приверженность твердой вертикали; приоритет народного над элитарным или наоборот, без разницы, - иногда и права богатых не стыдно защищать, если народ не против. Богатые тоже люди - народ же телевизор смотрит. Но если народ начнет роптать, вот тут смотри в оба, как он ропщет. Если пищит - и пусть пищит, не страшно. Но нельзя пропустить момент, когда зрелый политик должен грудью встать на защиту прав народа - всех поразгонять, невзирая на заслуги, кого-то посадить, какого-нибудь козла... Народу особенно нравится, когда сажают козлов, их всегда возле себя иметь надо на этот случай. А не козла - как посадишь? Он сам тебя сожрет. Не тронь говно - оно и не воняет. Эх, Минька... Иногда хочется куда-то убежать, жить в хижине... Но вот тогда обязательно сожрут, власть нельзя отдавать, пока ноги держат.

Но, думаю, разве может усвоить такие тонкости простой туземец? Или - не такой простой? Что-то же он, собака, понимает... Иногда мне кажется, что он чей-то шпион. Бред. Не надо мне было пить. Но с другой стороны, думаю, столько лет он возле меня - мог кое-чему и обучиться.

- Сэр... По-моему, вы хотели что-то сказать.

Говорю:

- Пошел ты знаешь куда...

- Знаю, сэр.

- Все-то ты знаешь, паразит, двадцать лет возле монарха. Таких нельзя отпускать в отставку. Таких надо мочить... Чтобы не разглашали. Но это я так, мысли вслух. Скажи мне, Миня, как начальник службы моей безопасности: летчик уже на острове или нет и у меня еще есть время? Скажи честно...

- Нет, сэр, летчика еще никто не видел. Но он вот-вот должен появиться. Это же закон. Закон острова... Я понимаю, что это жестоко, но я обязан говорить монарху правду. Разве не так?

Я сделал себе еще один коктейль. Минька стоял передо мной и смотрел честными глазами.

- Хочешь, Майкл, один совет на дальнейшее, когда ты будешь служить другому хозяину? Это заблуждение, что королю всегда надо говорить правду, чтобы он, основываясь на ней, принимал правильные решения в экономике и в политике. Чепуха... Монарху надо говорить то, что поддерживает в нем боевой дух. Мне это сейчас так необходимо... Ни о какой твоей отставке я слышать не хочу. Это политиканство! Я еще король и могу разжаловать тебя до рядового - нужен ты тогда оппозиции? Оппозиции нужна фигура при регалиях. Будешь бегать по острову и предлагать всем свои услуги, как гомосексуалист. Учти это. И откуда, не пойму, в тебе этот цинизм? От цинизма до предательства один шаг.