Николай Переяслов - Мой дедушка - застрелил Берию

В таких условиях мы умудрились прожить, не разбив о неустроенный быт свою любовную лодку, до той самой поры, пока в один из нестерпимо засушливых июльских дней в Сызранском порту не пришвартовался теплоход "Святой князь Владимир" с группой священнослужителей и паломников, совершавших в преддверии ещё только отдаленно маячившего тогда на горизонте двухтысячелетнего юбилея Рождества Христа Крестный Ход по водам рек Волга, Днепр и Западная Двина. Два дня я присутствовал с батюшками на всех богослужениях и молебнах, участвовал в их трапезах и встречах с жителями города, а по отбытии теплохода написал статью о необычном знамении, произошедшем в час их отплытия.

"...В завершение дня, - писал я, - участники Крестного хода вместе с многочисленной группой местных богомольцев съездили в поселок Новокашпирский на святой источник, на котором в 1713 году явилась Феодоровская икона Божией Матери. Здесь в торжественной обстановке был совершен молебен. А в девять часов вечера пассажиры теплохода простились с гостеприимной Сызранью и направились дальше вниз по Волге.

По прошествии некоторого времени, когда напротив источника, под звуки доносившегося из Казанского собора благовеста, проходил теплоход "Святой князь Владимир", оставшиеся здесь люди увидели, что вода на Волге окрасилась в нежный розовый цвет, а на чистом небе начали собираться легкие перистые облачка. И вдруг на фоне этих облачков появилась сияющая икона Божией Матери... Минут через десять она стала невидимой, а вода и небо приняли обычный вид... Так завершился в Сызрани Международный Крестный Ход".

Самое чудесное во всем этом было то, что мне на свой далеко не новый "Зенит-TTL" удалось сделать несколько вполне отчетливых фотоснимков сияющего в небесах лика Божией Матери и напечатать их вместе со статьей в газете. Недели через полторы после этого мой материал перепечатала популярнейшая в те времена "Всенародная кафедра", которая выходила тогда тиражом четыре миллиона экземпляров и считалась одним из самых удачливых изданий среди тогдашних российских СМИ. Она печатала в основном статьи о всякого рода барабашках и полтергейстах, а также комментарии специалистов, как дважды два объяснявших читателям, почему никакой полтергейст в России невозможен в принципе.

С аналогичным комментарием была подана и моя заметка о явлении Богородицы над Сызранью, где некий профессор доказывал, что данное так называемое "чудо" происходило над бассейном реки Волги, где, как известно, в летнюю жару происходят обильные испарения. И вот, при определенных атмосферных условиях, над этим регионом способна образовываться взвесь влаги из уникальных плоских капелек, напоминающих собой эдакие своеобразные мини-линзы со свойствами малюсеньких зеркал. И если, скажем, в описанную мною в статье минуту где-нибудь в Самаре совершался вынос иконы из храма и на неё в это время упал луч солнца, то, отразившись, словно в зеркальной анфиладе, в мириадах этих самых плоских линзочек-капелек, её изображение могло быть "ретранслировано" за сотни километров от места своего выноса и отобразиться, как на экране, на перенасыщенном подобными же испарениями участке неба над Сызранью...

Но впрочем, как бы там все ни происходило на самом деле, а через какое-то время после опубликования моей статьи с этим комментарием я получил письмо от главного редактора газеты "Всенародная кафедра" Александра Федоровича Дворядкина с предложением переехать в Москву и занять должность заведующего новым, только создаваемым отделом, который будет посвящен непознанному и таинственному. Газеты в то время ещё сохраняли некое наработанное за годы советской власти влияние на административные органы, и Дворядкин успел выбить для меня в мэрии Москвы двухкомнатную квартиру и разрешение на прописку. Вскоре после этого о чем-нибудь подобном уже нельзя было и помыслить, так как квартиры превратились в товар, и товар этот начал стоить весьма и весьма больших денег. Но я, слава Богу, уже успел к этому времени оставить свою опостылевшую Сызрань и в очередной раз приблизился к Кремлю на расстояние вытянутой руки.

Но дедушки в нем - уже не было...

...Года полтора после моего переезда в столицу все шло нормально - я собирал по региональным изданиям всевозможные "аномальные" случаи, чаще всего связанные с наблюдениями НЛО, полтергейстом и чудотворениями православных икон, и заполнял ими последнюю полосу. Иногда проводил редакционные "круглые столы", приглашая на них философов, уфологов и знакомых священников, которые каждый со своей точки зрения пытались объяснить те или иные необычные происшествия. Один раз устроил конкурс палиндромистов, и в течение целого месяца мы с успехом печатали одинаково читающиеся слева направо и справа налево стихотворения-перевертыши, и я даже сам попробовал сочинить нечто в этаком же ключе, но первая же вышедшая из-под моего пера строчка имела вид: "Нам Бог - обман", - и я испугался написанного, посчитав, что это мне знак свыше, предупреждающий о неблагодатности данных упражнений, и не только не стал продолжать эти опыты сам, но свернул вскоре и весь этот конкурс, возвратившись к публикации материалов о православных и иных чудесах. Тем более, что мне в руки как раз попали два письма практически на одну и ту же тему, увиденную людьми как бы с совершенно разными глазами.