Николай Почивалин - Летят наши годы

- Ты что так рано? - удивилась Маша, когда в двенадцатом часу дня Николай неожиданно вернулся домой; еще не услышав ответа, по сосредоточенному, избегающему ее взгляду Маша поняла: что-то неладно.

- Голова немного разболелась, - объяснил муж. - Выспался, наверно, плохо. Пойду полежу.

К обеду он вышел спокойный, за столом подтрунивал над Сашкой, получившим тройку по биологии, но обмануть Машу все это не могло. "Не спал и думал", - безошибочно определила она, увидев затаившиеся, не размягченные сном глаза.

- У тебя все в порядке? - осторожно спросила она.

- Конечно.

Николай поднялся из-за стола и, странно покачнувшись, снова сел.

- Видишь, не выспался, говорю, - напряженно усмехнулся он.

Маша заговорила о чем-то постороннем, зная, что рано пли поздно Николай поделится сам; на то обстоятельство, что он, вставая, оступился, она пока особого внимания не обратила. В ее, жены офицера, представлении, неприятности могли быть только служебного порядка.

Поздно вечером, убедившись, что Сашка сладко спит, Николай вышел в столовую, где Маша, завершая свои дневные дела, штопала носки, положил ей на плечо руку.

- Неладно что-то у меня, Маша. - Плечо жены под его рукой напряглось. Ноги слушаться перестали...

- Устал просто, - как можно спокойнее сказала Маша, - Отдохнешь, и пройдет все.

- Нет, Маша. - Николай скупо качнул головой. - Не надо обманываться. Отслужил я свое.

- Ну, ну - выдумывай!

Маша принялась горячо убеждать мужа, что все это случайное явление, что нечто подобное - не заметив, она искренне приврала - бывало и с ней; Николай прервал ее.

- Не надо, Маша... У меня это не первый раз.

Маша умолкла, лихорадочно перебирая в уме, чем бы успокоить мужа, отвлечь его, - он ласково похлопал ее по руке, осторожно, уже не веря, поднялся.

- Пойдем спать. Утро вечера, говорят, мудренее...

- Это легко, конечно, сказать - спать. Но разве уснешь, когда в голове полнейший сумбур и все не ясно, кроме одного, - предчувствия беды... Еще больше встревожило Николая то, что ничего определенного не смогли сказать ему и в санчасти. Врачи тщательно выслушали и простукали его всего, осмотрели и ноги. Ноги были как ноги - сухие, мускулистые, с единственным видимым дефектом - искривленным ногтем на большом пальце правой ноги, память о давних мальчишеских проказах... Решение летучего консилиума - три дня покоя, на больничном листе, - и гарнизонная комиссия. А она, эта комиссия, нередко заканчивается для кадрового военного непоправцмым увольнением в запас, в отставку, на пенсию, - всем, что в представлении здорового человека связывается со старостью, с неполноценностью...

За окном колеблемый осенним ветром раскачивался фонарь, позванивали спешащие на отдых трамваи. Сон не шел. Прислушавшись к ровному дыханию жены, Николай горько вздохнул. Машенька, Машенька!.. Верный и безответный ты человек, - что за пятнадцать лет супружеской жизни дал тебе твой муж?.. Вечную тревогу в дни войны, беспокойную жизнь с постоянными переездами после войны, первую хорошую квартиру, которую, возможно, завтра придется освобождать. И никогда - ни жалобы, ни упрека...

Опасаясь разбудить Машу, Николай тихонько перевел дыхание - тут же мягкая теплая ладонь, успокаивая, коснулась его головы.

- Спи, все хорошо будет...

Три дня тянулись бесконечно долго и никакого успокоения не принесли.

Просыпаясь, Николай двигал ногами, шевелил пальцамп - они слушались. Но стоило подняться, пройти несколько шагов, как все начиналось снова. Стараясь делать это незаметно, Николай украдкой придерживался то за стул, то за стену, то за дверную ручку. Ходить так, было, конечно, легче, но к чему обманывать самого себя?

Маша, стараясь не замечать расстроенного вида мужа, вела себя как обычно. Сашка же, не признавая в своп пятнадцать лет никаких дипломатических нюансов, в первое же утро прыснул:

- Пап, а ты чего так ногами дрыгаешь?

Длинноногий, светловолосый, как и мать, он удивленно помаргивал ресницами и, перестав вдруг смеяться, с недоумением смотрел на переглянувшихся, почему-то молчащих родителей...

Человеку, привыкшему вставать рано утром, делать зарядку и отправляться после завтрака на работу - из года в год, - трудно сидеть дома без дела. Тем более когда у твоих близких дел этих много. Сашка убегал в школу, вернувшись и сделав уроки, уходил к ребятам на улицу; Маше нужно было идти то в магазин, то на рынок, то в прачечную. Николай, только что хотевший остаться в одиночестве, терпеливо ждал, пока снова хлопнет дверь и кто-то придет.