оглу Рауф - Дембельская история

- Сержант Свиташев, выйти из строя, - приказал ротный. Свиташев был

командиром второго отделения, а все шышки в армии достаются, как известно, сержантам.

- Объявляю тебе два наряда в неочереди.

- Есть два наряда в неочереди.

- Рядовой Лаврентьев, - продолжал старшина, - постоянно срывает нарушение дисциплины.

- Ты говорить научись, - сказал ротный старшине, - а потом прикалывайся к Ларентьеву.

Ротный Лаврентьева любил. Водитель он был "зверь". Его "мормон" всегда был исправен и мог переплюнуть любую машину. Но для виду ротный немного его пожурил: - Если ещ раз повторится, то на том дереве повешу.

Если командир грозиться подобным образом, то ничего серь зного не могло произойти.

Рота ушла на развод. Фархад заскучал. Сейчас бы за руль или хотя бы в автопарке покрутиться, побалтать с земляками. А придется торчать в роте и притом три дня. Хотя, конечно, это лучше, чем гарнизонная гаупвахта, где десантура замочит хорошенько и все бока отобьет. А если ты еще и кавказец, то пиши пропало. Будут пытать.

Фархаду еще не приходилось там бывать, но рассказы очевидцев были красноречивы. Один раз, правда, чуть было Фархад не залетел по-крупному.

Это произошло летом, когда часть находилась на "целине" - помогала советским трудящимся собирать урожай зерновых. Так называемая целинная рота стояла в сорока километрах от части. Фархад часто возил туда шефа. Генерал иногда оставался там на ночь, чему всегда радовался Фархад. Свобода, попойки, девчата - вот что значит целина. Так случилось, что Фархад, напившись, решил подвезти девочек до ближайшего села. О чем думал за рулем Гулиев нетрудно догадаться, но очухался он в трясине. Пришлось вызывать трактор и, может все обошлось бы, но кто-то "сучнул", что Фархад был с девочками. Срочный приезд его родственника с ящиком азербайджанского коньяка спасло Фархада от неприятностей.

Фархад долго потом искал стукача. Найди он его, разговор был бы краток. Ночью завязали бы тому глаза и головой в "очко" - то есть в "азиатский унитаз".

Командир роты не поощрял тех стукачей, которые выносили ссор из избы. Он предпочитал все проблемы решать внутри роты. Он же понимал, как и многие офицеры, что дисциплина зиждется на "дедовщине" и, если бы "стукачество" приобрело внеротный характер, то не с кого бы было спросить за простой техники и другое. А так, ротный дрючил дедов , а те "солобонов" - и работа двигалось.

В его роту многие мечтали попасть. Фархад служил в ней с самого приезда из "учебки". После кошмарных первых полгода службы в учебном автобатальоне, где то и дело молодые солдаты кончали жизнь самоубийством, не выдержав тягот службы и, особенно, издевательств сержантов, служба в части Фархаду казалось жизнью на "курорте". Он вспоминал утренние марш-броски на "учебке", изнурительные маршировки, чистку полов и другое. Нога зависала в воздухе и пока сержант не скомандует "два", ты не имел права опустить ее. А сержант не торопился... Садизм развивался только так.

Фархад вспоминал как они окрашивали траву в зеленый цвет, там где она выгорела. По уставу было положено, чтобы трава имела зеленый цвет. Обычно перед приездом большого начальства асфальт мыли порошком. Не дай бог, если генерал обнаружит одну спичку на дороге!

Вообщем, все было устроено таким образом, чтобы у тебя было за весь день минут пятнадцать свободного времени для того, чтобы подшить воротничок и погладить брюки.

Сопротивляться сержантам было сложно. Был переломный момент - тебя били и если ты выдерживал раза пять-шесть, то от тебя отставали. А выдержать могли немногие - в большинстве своем, это были кавказцы.

Еще важно - уметь халтурить - "шланговать". Но делать это надо было аккуратно. Не в ущерб "достойным" товарищам, иначе все перестали бы уважать. "Шлангов" в армии не любили. А жить изгоем в армии хуже, чем быть чморем .

Что же было самым хорошим делом. Устроиться писарем, художником, складчиком, хлеборезом. Но самые блатные считались те, кто числились на боевой должности, но ничего по существу не делали.

Фархад было теперь приятно вспоминать "учебку". Ведь все это прошло! Так и проходила "служба"... Фархад позвал салагу-дневального и спросил:

- Сколько осталось до приказа?

Молодые солдаты обязаны были знать эту цифру.

- Молодец! Иди убери туалет, - скомандовал Фархад.

Рота возвратилась с развода и собралась в "ленкомнате". Каждый вторник два часа посвящались политзанятиям. Замполит роты объяснял опаность мирового империализма и реакции милитаризма. Эффективность занятий была довольна сомнительна. Половина солдат вообще плохо разбиралась в политике. Все только знали, что НАТО - это враг. Некоторые вообще плохо говорили по русски. А понимать политическую терминологию - об этом смешно говорить...