Анар Азимов - 1002-я ночь

ШЕХЕРЕЗАДА. Чем я заслужила такое признание, о повелитель? Разве повелитель не знает, что я служу ему всем своим существом?

ГОЛОС. О, какие пышные заросли выросли из столь крохотных семян! Воистину, женщина, как и пустыня, хранит в себе много неожиданностей, к сожалению, чаще неприятных, чем радостных!

ШЕХЕРЕЗАДА. Видимо, твоя душа покрыта кучами плодородного ила.

ГОЛОС. О нет, Шехерезада, такие семена прорастут даже в песке.

ШЕХЕРЕЗАДА. Позволь мне вырвать эти заросли с корнем, мой господин!

ГОЛОС. Каждое твое слово как вода для них.

ШЕХЕРЕЗАДА (с испугом и обидой одновременно). Угодно ли тебе, чтобы я молчала?

ГОЛОС. Это, пожалуй, теперь все равно, прекрасная Шехерезада, но надежда последней покидает земной удел, поэтому (с иронией) - говори, о красноречивая, только не спрашивай что.

ШЕХЕРЕЗАДА (торопливо размышляя). Али-Баба... (Али-Баба поднимает голову и ждет. Вдруг Шехерезада радостно хлопает в ладоши.) Али-Баба со своим осликом помог им довезти сокровища!

(Али-Баба бежит вниз, "потянув" за собой лежащих, но никак на это не реагирующих Аладдина и Синдбада.)

ГОЛОС. Откуда же у него ослик, если он богат, или ты забыла?

ШЕХЕРЕЗАДА (в растерянности). Но он может купить тысячи тысяч осликов!

ГОЛОС. Однако меня берет сомнение, что он будет ходить по улицам с одним из них, разве не справедливы мои слова, Шехерезада?

(Али-Баба с огромным трудом "тянет" кого-то снизу, очевидно, ослика.)

ШЕХЕРЕЗАДА. Но это был маленький игрушечный ослик.

(Али-Баба бросается вниз и приносит в руках маленького игрушечного ослика.)

ГОЛОС (насмешливо). И на него поместились все сокровища и наши три героя впридачу, или они шли рядом?

ШЕХЕРЕЗАДА. Но этот ослик не простой, а волшебный, и он может перенести в десять раз больше!

(Али-Баба, Аладдин и Синдбад очевидно не знают, как им изобразить полет на волшебном ослике, и замирают.)

ГОЛОС. К чему он Али-Бабе и почему он не подарил тебе такое чудо? Знаешь ли ты, Шехерезада, что Аладдин и Али-Баба вчера во дворце расскажут чистую ложь о том, как они добывали сокровища в подарок тебе, потому что никаких сокровищ не добывали они, а лишь...

ШЕХЕРЕЗАДА. Откуда же ты знаешь, что расскажут они, если они пришли только сейчас, не молвив ни слова?

ГОЛОС. Они пришли сейчас, приходя вчера, и расскажут, рассказывая тогда, когда приходили.

ШЕХЕРЕЗАДА (смиренно). Только теперь я вижу, как еще темен лес грамматики для дочери пустыни, но позволю себе сказать слово в защиту подлежащего...

ГОЛОС. Для этого тебе следует хорошенько поискать тропу для сказуемого с его свитой...

ШЕХЕРЕЗАДА. Я уже нашла ее, повелитель, и по ней уже прошли Али-Баба со своим волшебным осликом, напоминающим ему о прошлом, и с Аладдином, потому что Али-Баба и Аладдин, чтобы выручить Синдбада, прекратили поиски сокровищ, и Синдбад уделил им часть из добытого им, которую они и подарят мне вчера на свадебном пире.

ГОЛОС. Ты не только почти вышла из леса, но и близка к тому, чтобы выбраться из густых зарослей, о которых я тебе говорил. Но остается еще один придворный, который отстал и заблудился еще больше. Я хочу сказать, о Шехерезада, что волшебный ослик Али-Бабы может перенести очень многое, быть может, даже небесные светила, но одна-единственная лампа Аладдина слишком тяжела для него. Не кажется ли тебе заслуживающим подозрения, что джинн не довез Синдбада и Аладдина прямо до дворца?

ШЕХЕРЕЗАДА. Так бы и произошло, но Аладдин выронил лампу, и ее подобрали сорок разбойников...

(С двух сторон друг за другом выходят (не снизу, как появлялись Синдбад, Аладдин и Али-Баба) сорок разбойников. Аладдин роняет лампу, один из разбойников ее подбирает.)

ГОЛОС. Разве их не убил Али-Баба?

ШЕХЕРЕЗАДА. Ты же видишь, что они живы!

ГОЛОС. А теперь позволь, о Шехерезада, мне досказать эту историю. Они живы потому, что они - не они, а мои переодетые воины. (Разбойники сбрасывают цветастые халаты и чалмы, под ними оказываются воинские доспехи и шлемы.) Но прежде чем побывать в разбойниках, они нанялись моряками к Синдбаду (разбойники, оказавшиеся воинами, сбрасывают доспехи и шлемы и оказываются в морских костюмах той эпохи), который злодейски устроил крушение своих судов, чтобы завладеть товарами, которые вверили ему купцы, с тем чтобы он продал их с выгодой для владельцев в заморских странах. (Синдбад, словно очнувшись, параллельно изображает все рассказываемое.) Эти товары и есть чудесные подарки царицы подводного мира, о Шехерезада, и в то же время вещественные доказательства, которые мы нашей законной властью конфисковали у их владельцев и которые будут возвращены им в свое время...