Михаил Кузьмин - Чудесная жизнь Іосифа Бальзамо, графа Каліостро

— Чего же вамъ нужно? — переспросила Лоренца.

— Нумеръ лотереи на седьмое декабря.

Лоренца даже вскочила съ ларя, на которомъ сидѣла (объясненіе происходило въ передней).

— Какой нумеръ лотереи? Вѣдь это же вашъ мужъ игрокъ, а не вы!

— Мнѣ нужно знать, какой нумеръ выиграетъ седьмого декабря, — повторила Мзри монотонно и уныло.

— И графъ вамъ можетъ это сказать?

— Можетъ, если захочетъ.

Лоренца разсмѣялась.

— Право, вы принимаете мужа за ярмарочнаго шарлатана.

— Вашъ супругь, графъ Каліостро — великій и мудрый человѣкъ! — отвѣтила Мэри серьезно.

— Можетъ-быть, но при чемъ тутъ лотерейные нумера? Зачѣмъ онъ будетъ ихъ отгадывать?

— Затѣмъ, чтобы помочь несчастнымъ.

Графиня принялась ходить по передней, нахмуривиіись и заложивъ за спину руки. Мало-по-малу нахмурившееся-было ея лицо прояснилось и сдѣлалось почти веселымъ, когда она обратилась къ мистриссъ Скоттъ.

— Хорошо. Я поговорю съ мужемъ.

Мэри бросилась цѣловать ей руки, какъ вдругъ у входной двери раздался ударъ кольца.

— Боже мой, это графъ! Все погибло!

— Идите скорѣе сюда, это выходъ прямо на дворъ. Приходите въ восемь часовъ подъ окно, я дамъ сигналъ! — поспѣла прошептать Лоренца, толкая гостью къ стеклянной двери.

Неизвѣстно, что говорила Лоренца съ мужемъ, но, когда мистриссъ Скоттъ вечеромъ подошла къ условленному окну, оно было темно, и только въ лабораторіи графа чуть свѣтился красноватый огонь.

Наконецъ, показался слабый огонь свѣчи, рама полуоткрылась, къ ногамъ Мэри упалъ свертокъ, и въ снѣжной тишинѣ раздалось: «восемь».

Въ сверткѣ оказалась гинея, завернутая въ бумажку, на которой было написано то же число 8.

Графиня выѣзжала съ португалкой, главнымъ образомъ, за покупками. Она покупала изъ любви покупать, ей нравилась почтительность приказчиковъ, свѣтлыя или полутемныя лавки, загроможденныя массою интересныхъ, красивыхъ и дорогихъ предметовъ, приходящія и уходящія покупательницы, шуршанье матерій, разговоры и споры, толкотня, запахъ духовъ и легкая пыль надъ прилавками. Она смотрѣла на лавки, какъ на женскій клубъ, свела не мало мимолетныхъ знакомствъ и никогда не отказывалась выпить чашку чая въ маленькой комнаткѣ за лавкой, стоя.

Однажды она встрѣтилась съ мистриссъ Скоттъ. Лоренца ее узнала, а Мэри все время поводила глазами, будто ища кого-то и, увидя Лоренцу, успокоилась, однако, не подошла къ ней, а, наклонившись надъ голубымъ кашемиромъ, стала тихонько говорить съ приказчикомъ. Вскорѣ вошли Вителлини и косоглазыЙ Скоттъ. Лоренца протѣснилась къ Мэри и заговорила весело:

— Дорогая мистриссъ, рада васъ видѣть! Я думала, что вы уѣхали! Помните, вы собирались сдѣлать что-то въ этомъ родѣ! Какъ вашъ супругъ, вы кажется были не очень довольны его образомъ жизни… Надѣюсь, теперь все благополучно?

Мэри печально отвѣтила:

— Благодарю вась, графиня. Теперь все болѣе, чѣмъ благополучно. Пусть небо наградитъ графа! Я была у него (не думайте, что я неблагодарна), но васъ не было дома въ то время.

— Онъ мнѣ ничего не говорилъ. Жалко, что меня не было.

Лоренца вынула табакерку и предложила мистриссъ Скоттъ, но та живо возразила:

— Позвольте, я васъ лучше угощу. Небывалый табакъ, онъ смоченъ въ меду и продушенъ резедой, кромѣ того къ нему подмѣшана китайская травка.

— Не вредно ли? — спрашивала Лоренца, набивая маленькую ноздрю.

Скоттъ и Вителлини были совсѣмъ рядомъ и кланялись ей.

— Восхитительно! Никогда ничего подобнаго не нюхала. Синьора Блевари, попробуйте (вы позволите?), нужно дать и Психеѣ.

Лоренца смѣялась и чихала, совала въ носъ португалкѣ, которая, обороняясь и пятясь, наступила на моську.

Приказчики удыбались и пріостановили хлопать свертками матерій, такъ какъ всѣ покупательницы повернулись спиною къ прилавку, наблюдая происходившую мѳжду Лоренцой и мистриссъ Скоттъ сцену; мѣстахъ въ трехъ поднимался паръ отъ чайныхъ чашекъ, невидныхъ въ толпѣ.

— Благодарю васъ, — сказала Лоренца, отдавая коробочку владѣлицѣ.

— Нѣтъ, нѣтъ, графиня, оставьте у себя. Это— слабое выраженіе моей благодарности.

— Зачѣмъ, дорогая мистриссъ? Конечно, табакъ восхитителенъ, но я даже не знаю, куда его пересыпать! Я не хочу мѣшать его съ моимъ. Джо (обернулась она къ лавочному мальчику въдлинномъ зеленомъ фартукѣ)! Нѣтъ ли у васъ пустой табакерки?