При падении черенок пробил куст перекати-поля, ткнулся обрывками корешков в гладкую глину, где выступила соль, колкая, как битое стекло.
Под ветром обломился стебель перекати-поля. Травяной шар проскакал мимо колодца - там Жуматай поил овец, - проскочил между юртой и дерновушкой и влетел в песчаную яму под берегом.
На дне ямы стояла лужица, след высохшей речки. Засорена была лужица мертвыми мошками, крошевом сухих трав, степной пылью. Черенок угодил в воду обрывками корешков.
Проходил мимо Федот, подивился: что там зеленеет внутри? Поддел ногой шар и увидел черенок с острыми ушками листьев.
- Чо тут брезжитца, родимый? - спросил весело Федот. - Ну, живи!..
Жгли голую степь ледяные ветры. Налетали метели и уносились, волоча хвосты поземок. Жались друг к другу дерновушка и юрта, обложенная для тепла связками камыша.
Сошли снега, заиграла новорожденная река в солнце. Черенок пустил несколько веточек - он стал топольком.
Речка оживала час от часу, появились в ней червячки, личинки, рачки и водоросли. Рыба кинулась из озер в речку метать икру, оставила на отмелях, в заводях, на корягах студенистые комки и ленты. Вывелись мальки, искорками засверкали в воде.
Между тем вешняя вода ушла вниз, к озерам. Дно заводей обнажилось, окаменело под солнцем. Несло жаром от горячих галечниковых отмелей, от сухой глины берегов.
Метались по мелям окуни, нарядные, как петухи, их спинные плавники с колючками высовывались из воды. В омутках было черно: теснились белые, с желтоватым брюшком и желтыми плавничками ельцы, и пескари, и голавли.
Прилетели вороны, забегали по мелям. Удирали от них рыбешки, тянули шнурки следов по мучнисто-глинистому дну. Вороны ловко хватали рыбешек поперек живота. Скоро берег стал бел от рыбьей чешуи.
Прибежала лисица, спустилась в ямку, завозилась. Черный илистый кисель, выплескиваясь, оставлял на песке рыбешек.
Лисица, горбясь, зло поглядывая на ворон, металась среди прыгающих по песку рыб, глотала добычу, давилась, харкала. Объелась и уснула тут же. К вечеру лисица очнулась, обошла, позевывая, грязную яму с крестиками вороньих следов, поднялась по берегу и исчезла.
Тополек оживлял речную долину, под ветром похлопывал листьями. Ручеек шнурочком поблескивал в гальках и был так слаб, что едва волочил лоскуточки ила.
Спустился по берегу Федот с лопатой, вырыл яму в дне омутка. Набралось в яму воды мало-помалу. Таскали ведрами наверх - там месили глину, делали саман: строились Федот и Жуматай.
Ранней весной, еще листья не появились, тополь выкинул сережки. Ветер опылил их.
Семя тополя с маковое зернышко - летучка, пучок волосиков, несет его по воздуху. Тряс ветер тополь, хлопьями срывал семена. Кружилась над долиной пушистая метель. Набивались семена в складки берега, в сыром песке пускали корешки.
К осени пустынные прежде пески ощетинились прутиками.
По весне дикую полую воду в этом месте стиснуло берегами - их пески схватили корни тополя и тополиного подроста. Вода пошла водоворотами, вырыла в русле промоины и ямы.
В урочище поселились пять семей "неустроенных переселенцев" - так назывались не получившие наделов - и две семьи казахов-издольщиков. Наделы нарезал сам Кумар, он торопился: в урочище пытались поселиться его бедные сородичи. Аренду Кумар установил небывало высокую по здешним местам, указывая на Федота и Жуматая: "Они платят, а вы чем лучше?"
Кумар сулил освободить своих арендаторов от обираловки "добровольного пожертвования" на нужды армии. Бай стал к тому времени волостным управителем.
Прибежали к тополю ребятишки из поселка, прыгали с нижней ветки, кричали:
- Глубоко, аж с ручками!
Вечером пришли к тополю мужики. Федот отыскал камень. Ухватил его покрепче и вошел в воду. На середине речки вода скрыла его с головой. Мужики стояли над тополем, глядели, как бежит со дна цепочка пузырей. Шумно всплеснуло у них под ногами, раздалась вода, вышел Федот с камнем в руках.
- Стоит плотинку поставить, работа не пропадет?
- Не пропадет, - сказал Федот и погладил ствол тополя. - Черный стал осокорь. Матереет...
Насыпали из камня и гальки плотинку в горловине плеса. Держала плотинка воду, берегла.
В жаркий июльский день по глинистому откосу берега спустилась лиса, спугнула ворон и подошла к воде. Близ берега гуляла стая голавлей, лениво шевелила красными кистями хвостов. Глядели на лису без испуга ядрышки их глаз, вправленные в жестяные ободки.
Лиса полакала воды, постояла на плотинке и побежала вдоль ручейка по голому горячему руслу.
Читать дальше