В Розанов: Люди лунного света

2 Боюсь, что это словесность, а не natura rerum [природа вещей лат.]. Епископ Феофан, ректор СПб. духовной академии, - конечно, прекрасный инок, и, в частности, аскетизм его простирался до отказа принимать к себе в келью-квартиру родных женского пола: но ведь лицо его, рост его, вся его фигура и, наконец, манеры открывают в себе сущую девушку, сокрытую под мужским (небольшая бородка) образом. Также, когда печатались в последние годы портреты разных "Ивану-шек"-трезвенников, увлекавших народ - все непременно безбрачных, - я поражался этой однотонностью все почти девичьих лиц. Конечно, тут нужны, однако, галереи портретов. И со временем такие галереи будут собраны и изданы. В. Р-в.

3 Да ведь и я провожу везде в книге, что монах "несоизмерим" с остальным человеческим миром, но потому несоизмерим, что у него самец и самка "равноденственны"", что он "экватор" человеческого рода, не принадлежащий ни к мужскому полу, ни к женскому, что в нем не "М + ж", а "М + Ж", говоря языком Вейнингера. В. Р-в.

374

монастырь служит не местом подвига, а - убежищем для "бесполого".

Так - по существу дела. А практически, бытовым образом, христианство уцеломудривает, т. е. делает его (человека? всякого? В. Р.) цельным в том положении, куда он имеет метафизическое самоопределение - к браку ли, к безбрачию ли. Оно, если хотите, делает крепким пол у того, кто "может вместить" его, пол, и делает крепким бесполое у того, кто может вместить последнее1. Самое место ("могий вместити"), как вы

----------

1 Страшимся, не слово ли это только. Однако кое-что действительно брезжит такое... Бытовым образом, семейственность и плодородие ведь процветает весьма и весьма у многих истовых крестьян, истовых купцов; но обратим внимание особенно на духовенство. "Антихристианство", конечно, никому здесь и в голову не приходит; но посмотрите на необыкновенную крепость породы у духовенства, у иереев, у диаконов, у прежних дьячков; а крепость породы и обилие детей, притом даровитых - это уже signum [знак лат.] могучей самочности. Как-то, думая "хоть к концу обедни попасть" и поставить свечку, я торопливо вошел в церковь на Загородном, близ Гороховой; но опоздал, обедня кончилась, и церковь (огромная) была пуста. Громко разговаривая (гулко отдавалось) выходило, в осенних рясах несколько лиц из служившего иерейства и диаконства. Я быстро подошел к ящику, взял 1-2 свечи, поставил перед образами, положил поклоны и вышел. Но обомлел на паперти (очень высокая, почти в рост человека, лесенкой), сойдя с нее, разговаривали - очевидно, перед тем, как проститься и разойтись - два иерея. Оба были не старее 40-ка лет; оба были очень велики ростом; оба были очень. черны, черноволосы, при белом прекрасном лице. С волосами, на плечах лежащими, они положительно являли образец мужской красоты. От них трудно было глаз оторвать - "и говорили бы вы, говорили" и "глядел бы я на вас, глядел". Потом Ведь число детей у духовных, "в живых", нередко переваливает за 11, а больше 5-та - сплошь. Бездетных семей - почти нет. Если, далее, посмотреть (в удачных случаях) на "матушку", то всегда она являет в самом теле и в достоинстве важных манер что-то священное. "Не затанцует" и не "завертится"... И, конечно, если уж в ком, то в "матушках" просвечивает лицо древней "Mater deorum", "Mater Magna" ["Мать богов", "Великая мать" лат.] и т. д., а никак не в претендующих на это декадентках, не способных родить даже таракана. Нельзя не думать, что хоть часть этого относится как к первопричине своей к размеренности у духовенства совокуплений. "Нельзя в посты, постные дни, и - накануне церковной службы", т. е. можно в воскресенье, понедельник, вторник, четверг. Что же получается? Кажется только дни "запрещений". Но "запрещенное" естественно не осязается: просто - "нет ничегo". Поэтому на самом-то деле пол осязает только дни и вечера и ночи "позволения", как нечто "уставно-положенное". Входит в душу нечто от ветхозаветной субботы, входит не как вербальное впечатление, а как деловитое повиновение заповеди - "оплодотворяйтесь, множьтесь". Этот положительный, ясный, открытый, "по уставу", и вместе - разреженный (выпали постные дни и посты) характер совокуплений породил все изумительное здоровье и изумительную житейскую стойкость нашего духовенства... "Одна на всю жизнь жена", полное (фактически) запрещение развода, какая-то бытовая неразрешимость вдовам-матушкам вступать во второй брак, и другие мелочи, хотя индивидуально

375

знаете, двузначно и может быть равно относимо к браку и безбрачию, даже по контексту относится скорее к первому. Но что брак в христианстве бесконечно труден - это так, и, мне думается, если говорить что-так это не против монашества, а против духовной аристократичности всего в христианстве: оно - для избранных. Кстати, так именно, как говорю я, т. е. в отношении к браку, разумеет текст "могай вместити" известный профессор М. Д. Муретов и епископ Антоний (Флоренсов), живущий на покое в Донском монастыре, в Москве, - человек в высшей степени духовный, мудрый и прозорливый.