Даниил Салва - Стена моего путешествия

Прости меня и ты, так любимая мною когда-то.

31

Наконец-то пошёл дождь.

Ведь кто-то из нас двоих

должен хоть иногда

мыть мою машину.

Наконец-то пошёл дождь. Ну и хорошо. Ну и славненько. Все забегали ещё быстрее, чтоб не промочить ноги. Выходит, что вспотеть от бега лучше, чем промокнуть от дождя. Потные носки лучше мокрых волос! Грязные воротнички стерильней слёз при- роды! Всё сухое, включая наши души, славненько оберегает от простуды. Бегайте ещё быстрее, и никогда не заболеете, - ни телом, ни душой!.. Мегаполис! Ещё немного, ещё, ускорили чуть бег, и вот оно! свершилось, - мы успели на поезд метро и теперь никуда не опоздаем. Сейчас можно отдышаться, проте- реть рукавом мокрый лоб и навести на нужный прицел дыхание. Добрый самаритянин подует на нас, чтобы быстрее высох пот. Мы устало закрываем глаза, безуспешно пытаясь поймать пяти- минутный сон. Мы потом, уже дома, поменяем грязную, прилип- шую к телу сорочку. Боже, как хорошо! Я хочу быть рядом с ними, этими пуританами. Я тоже хочу успевать... Восемь часов сна, восемь часов работы, и у нас остаётся ещё целых восемь часов на поехать на работу, заплатить за газ, забежать в банк, вернуться с работы, на поиграть с ребёнком, приготовить суп на два дня и на потрахаться раз в неделю. Чудо! - я вывожу общече- ловеческую формулу успеха (все затаили дыхание, вытирая пот изнутри). Вот она - формула: трахайтесь четыре раза в месяц, и вы всё всегда успеете, включая навестить родителей, бабушку с дедушкой и ещё какого-нибудь члена семьи! Если вам надоели четыре совокупления в месяц - переходите на сорок восемь кои- тусов в год. Никаких проблем. Пусть идёт дождь!

Чувства... Жжёт внутри. Прямо посреди груди и чуть левее. Вечером хочется уютного тепла, и я получаю его. Следующим вечером она приходит вновь, а я хотел бы побыть один. Телефон- ный автоответчик голосом моих добрых знакомых, без которых я бы пил намного меньше, но жил бы намного хуже: "Даня, как насчёт преферанса вечером? Коньяк уже есть". Конечно, я хочу к ним. Она обещает, что дождётся, и я, возвращаясь в два ночи домой, представляю, как обниму её нежное, горячее, милое мне,

32

на самом деле, чувственное её тело, но дома меня дожидается всё тот же электроголос, теперь уже женский. Я некоторое время рассуждаю вслух, стоя под душем, ложусь в кровать, которая пахнет ею, целую подушку, и всем спокойной ночи. Дождь мне не мешает. Аривидерчи.

Мне снится, что я неуправляемое животное. Но у меня есть большой плюс - я не удерживаю женщин. Я делаю больно себе и им, но не в той степени, если бы я больше врал... Кристиночка, благодари судьбу, что я не сделал тебе предложение (а это кон- чилось бы нашей свадьбой), ты же прекрасно помнишь, как я рушу всё на своём пути, не дожидаясь подарков судьбы. А ещё, наверняка, не забылось, как ты, собственной персоной, не могла, или не хотела, отразить этот натиск, даже когда вроде бы всё это было не к месту... Это было бы сто лет мучений. Прошу прощения за, может быть, резкий стиль, и спокойной ночи, до- рогая госпожа... извини, не знаю фамилии твоего награждённого за исступлённое ожидание мужа...

Всё это так. Но как увидела своё будущее юная Алиночка? Как? Скажи же мне, любовь моя?! Ведь тебе было всего во- семнадцать! Всего восемнадцать! Ничего не понимаю, а впро- чем, может, никогда и не понимал. Но как? Коим образом Алина устояла, безусловно влюбившись в меня? И зачем?.. Она неимо- верно измучилась сама, измучила своего первого мужчину (а воз и ныне там), измучила, наконец, меня и - отвергла. Отвергла вся в слезах, в бессонных ночах, в непонятной голове (у меня не хва- тает эпитетов). "Я не пытаюсь тебя понять до конца: ты старше, опытнее, мудрее меня в сто раз. Ты говоришь больше умом, чем сердцем. А я... я... впервые... я так спокойно жила... я не думала... Всё, что я могу сделать - это почувствовать пра- вильный ответ... Моё сердце говорит тебе "нет". Прости, Данечка. Возможно, мне хуже, чем тебе...", - вся в слезах, в прекрасных, делающих её ещё чудеснее, чистых слезах... Кра- сивый, получившийся несвойственно мне платоническим роман. Какая-то напасть. Нависшее проклятие... (Если бы я прыгал с шестом, у меня бы осталась третья, последняя, попытка на

истинное и полноценное, если такое бывает, счастье. Хорошо,

что это не так - у меня ещё много сил).

33

Я так и не нашёл слова, чтобы обречь её на счастье со мной, хотя говорил именно сердцем, только сердцем, а не наоборот. Ничего не понимаю, но это не помогает. Не помогает также серия ничего не значащих для меня лёгких побед... Постойте, а может, она действительно чувствовала недолговечность буду- щего счастья, возможность быть глубоко и болезненно ранен- ной? Как там - "лучше синица в руке..."?