Роман Сенчин - Минус

Открыл форточку и, пока комната проветривалась, сходил в душ. Тщательно, с удовольствием вымылся, соскреб щетину с лица... Обсохнув, побывал в ближайшей парикмахерской, подстригся под канадку за шестнадцать рублей.

С деньгами - порядок. Родители выдали семьдесят, этого, если не пить, хватит надолго. Тем более что перед карантином получил двадцать талонов. Они, целые и невредимые, лежат под обложкой паспорта. И продуктов полным-полно. Можно жить.

Да, давненько, давненько я не бывал в таком приподнятом настроении. В меня словно вставили новую батарейку, и теперь я все смогу. Немного усилий, немного энергии и желания - и любое дело будет сделано. Любые преграды падут... Я впервые за долгое время свободен и крепок, меня не сковывает ни сосед-дебил (его теперь просто нет), ни отсутствие денег, ни слабость похмелья; впереди несколько выходных дней. Может, поразведаю насчет стоящей работенки. Как говорила "мама" Павлика Ксюха: под лежачий камень вода не течет. Надо действовать, надо искать, не так глупо, конечно, как эти горе-налетчики, но плесневеть тоже нельзя.

Походить, например, по Торговому, поспрашивать у ребят, не нужен ли им помощник, экспедитор там или кто-нибудь в этом роде, вдруг повезет. Или снова группу собрать, растормошить Шолина, он хороший ведь барабанщик; петь, естественно, не мои старые анархические агитки, а сочинить что-нибудь попопсовей. Под "Агату Кристи" или под "Сплин". В Абакане "живая" дискотека есть, с группами, по местному ТВ музыкалка выходит... Да нет, это все вряд ли, - вряд ли Шолин растормошится, вряд ли я новые песенки сочиню... Или попытаться в абаканский театр устроиться, там зарплата выше, и ее хоть "катановками", но выдают, говорят, почти без задержек. Можно поучиться, стать осветителем, а если получится - и в актеры затесаться. С молодыми парнями у них проблемы...

Пожарил мяса. Целую сковородку, с лучком. Питаться нужно хорошо, если хочешь активной жизни... Открываю литровую баночку с помидорами "виноградная лоза", ее положила мне мама на день рождения, если выпадет его отмечать здесь. До дня рождения еще с полмесяца, и неизвестно, что там будет в дальнейшем. Да и что такое календарный день рождения? Просто формальность, цифирка на бумажке. Нет, настоящий праздник у меня сегодня, сегодня мне исполнилось двадцать пять лет. Позади четверть века детской игры, ошибок, робкой подготовки к взрослости. А теперь пора наконец-то всерьез браться за ум.

Ем не спеша, смакуя, именно ем, а не закусываю. Как же это приятно! Вкус пищи не отравлен водочным духом, не заслонен ее жжением. Все внимание на саму еду, а не на выпивку.

Немного портит настроение обстановка в комнате. Убого, конечно, спору нет. Те же обои... Обесцветились от старости, кое-где по швам отклеились и загнулись. Пора бы заменить новыми. Видел сегодня в хозяйственном такие нежно-розовые, с голубыми цветочками. Неплохая расцветка...

В театре первый рабочий день. На сцене спектакль, а мы торчим в нашей тесной кандейке. Курим, пьем воду из пластиковой бутыли и ждем антракта. Вадим и Андрюня беседуют между собой о своих проблемах.

- Лялин, слышал, в больнице до сих пор, - сообщает Андрюня тревожно, - и заяву забирать не хочет, урод.

Бригадир отмахнулся:

- Гонят! Он давно дома валяется. Просто нам лапшу вешают, чтоб мы поочковали. Я тут с Семухиным поговорил один на один...

- И как?

- Хреново, как... Против вас, говорит, все. Хотят вас убрать отсюда.

- Тварю-уги! - Но, поразмышляв, Андрюня выдает неожиданное сравнение: - Да это в принципе и понятно - они же как осы. Одного тронь - сразу вся стая набросится. А так поглядеть - вроде все друг с другом враги.

- Еще бы... - Вадим вдруг резко повернулся к Игорьку: - А ты - чтоб никаких заиканий об увольнении. Понял? Из-за тебя ведь, мудака, завертелось. Мы его по пьяни и прикончить могли.

- Причем - легко! - подтверждает Андрюня.

Игорек виновато поджимает губы:

- Да я, конечно, парни... Я с вами...

В кандейке жарко и душно; лучше б, ясное дело, сидеть сейчас на любимом диване в брехаловке, но путь туда нам заказан. Теперь мы для актерской братии самые злые враги. Даже женщины смотрят ненавидяще. По лицу директора, Виктора Альбертовича, заметно - он что-то решает насчет Вадима, Андрюни и Лехи (меня, надеюсь, он к избивателям Лялина не причисляет) и, по всем догадкам и слухам, решает не в их пользу... А может, это и неплохо, что их поувольняют, примут новых, меня же возьмут и сделают бригадиром. Как-нибудь по-новому себя почувствую, да и зарплата немного выше...