Роман Сенчин: Минус

Стену толкнул особенно сильный порыв, будто огромная звериная лапа хлопнула по бревнам. На крыше громко треснуло и отломилось.

- Господи, что же это такое? - жалобный вздох мамы. - Что за ноябрь в этом году... метет и метет...

Отец успокаивает:

- Ничего, пускай лучше сейчас, чем в апреле. Огород наш в низине, викторию снегом накроет как следует, весной урожая можно солидного ожидать. Кстати, Роман, - слышу, он поднялся, - я тут книжек ненужных отобрал штук пяток, для стаканчиков. Глянь, может, тебе надо что.

Сгребаю кассеты обратно в коробку.

- Вот собираюсь тысячу стаканчиков за зиму накрутить, - делится отец со мной планами. - Будем сажать по голландской системе - всё рассадой. Переоборудую летнюю кухню в рассадник, сделаю большое окно, стеллажи. Настоящие деньги можно заработать только на раннем. Сам посчитай, пучок редиски в середине мая стоит минимум шесть рублей, а в начале июня уже два. Огурцы в июне - двадцать рублей килограмм, в июле хорошо если рублика три. На каких-то две недели бы опередить основной поток, и можно кое-что ощутимое заработать... - С каждой фразой отец увлекается все сильнее, голос его возбужденней и громче. - Ящиков у нас полно, посадим в них семена в стаканчиках, а потом в грядки перенесем. Таким образом эту пару недель попытаемся выгадать.

Я киваю согласно, не желая спорить, хотя причин для сомнения полно. Во-первых, пересаживать ростки редиски из ящиков в гряды - это же каторжный труд; в пучке по семь-восемь крупных редисок, цена ему, допустим, пять рублей, чтобы получить какой-то серьезный навар, это сколько ж нужно пучков... Во-вторых, климат в Минусинске и в нашей деревне разный: здесь обычно холоднее на несколько градусов, и как ни исхитряйся, что ни делай, минусинских специалистов-огородников не обогнать. К тому же редиска, если у нее корни повреждены, может "пойти в дудку", такую и в марте никто не купит...

- Давайте попробуем, - говорю, - только вот как... Я же шесть дней на работе в неделю...

- Ну, как-нибудь, - отец не унывает, - как-нибудь справимся. У меня, брат, еще есть задумка. Такое сооружение изобрел, хм, вертикальная гряда называется. Маме объяснял принцип, она одобрила. Вот посмотри.

Он берет лист бумаги, ручку, садится в наше единственное кресло, начинает чертить и рассказывать:

- Плетется сетка из проволоки и ветвей тальника или можно сосновые тонкие жерди. Метр с небольшим высотой. Слегка вкапывается в виде трубы, на дно кладется целлофан для удержания влаги. Изнутри труба тоже оборачивается целлофаном, засыпается землей и перегноем, а в середину - опилки. Для этого можно использовать ведро без дна, чтобы земля особо с опилками не смешивалась. И в боковины сажаем хоть огурцы, хоть помидоры, хоть перец. Сверху делаем вот такой вот каркас из жердей, к ним подвязываем те же огурцы, чтобы держались. Сечешь? Должно быть намного эффективнее, чем просто на грядке или в парнике. И экономия площади, и земля в такой трубе остывать будет намного дольше. В общем, по всем статьям вертикальная гряда удобнее. У? - предлагает мне отец разделить радость от этого изобретения, я снова киваю и улыбаюсь, правда, опасаясь, как бы улыбка не превратилась в скептическую ухмылку.

- Весной планирую поставить штук десять. Пять, скажем, в теплице, пять на улице, на солнцепеке. Эх, надо ведь как-нибудь из кризиса выбираться. Отец поднимается, выходит на кухню, обращается к маме: - Выберемся, как думаешь, мама Галя?

- Надеюсь... - В ее голосе слышится больше усталости, скрытой досады, чем надежды, и словно в подтверждение этому начинается очередной приступ кашля.

Бодрость и одухотворенность отца исчезли, морщины на лице стали глубже, сам он как бы уменьшился ростом... Постоял, взглянул на часы, скомкал бумажку с чертежом вертикальной гряды.

- Что ж, - вздыхает, - двенадцатый час. Надо идти животину кормить. Ветер, видно, не стихнет, а они тоже - живые ведь...

15

Привез в общагу шторы, что когда-то висели в нашей кызылской квартире у меня в комнате. Тяжелые, золотисто-зеленые, они, как надежные щиты, оберегали меня от улицы с ее гулом машин, глазами окон соседнего дома, наглого солнца, страшной ночной темноты.

Теперь я вешаю эти шторы на окно в своем общажном жилье. Старую, почерневшую от пыли и сигаретного дыма тюлевую тряпицу запихнул под кровать Лехи.

Купил в магазине "Электра" нужную детальку и за полчаса наладил магнитофон. Под заумные песни Гребенщикова помыл пол, вытер пыль с небогатой мебели; не жалея, выкинул всякую ненужную мне мелочевку, скопившиеся в шкафу рваные пакеты, консервные банки, бутылки. Найденным в умывальнике черенком швабры снял из углов гирлянды превратившейся в паутину пыли.