Варлам Шаламов - Левый берег

Уоллесу все было интересно. Как здесь растут капуста, картошка? Как ее сажают? Рассадой? Как капусту? Удивительно. Какой урожай с гектара?

Уоллес по временам оглядывался на своих соседей. Вокруг начальников копали молодые люди - краснощекие, довольные. Копали весело, бойко. Уоллес, улучив минуту, пригляделся к их рукам, белым, не знавшим лопаты пальцам и усмехнулся, поняв, что это переодетая охрана. Уоллес видел все: и спиленные вышки, и вышки не спиленные, и гроздья арестантских бараков, окруженных проволокой. Он знал об этой стране не меньше Ивана Федоровича.

Копали весело. Иван Федорович скоро утомился - он был человек сырой, грузный, но не хотел отстать от вице-президента Америки. Уоллес был легкий, как мальчик, подвижной, хотя по годам и постарше Ивана Федоровича.

- Я привык у себя на ферме к такой работе,- весело говорил Уоллес.

Иван Федорович улыбался, все чаще отдыхал.

"Вот вернусь в лагерь,-думал Иван Федорович,- обязательно сделаю укол глюкозы". Иван Федорович очень любил глюкозу. Сердце глюкоза поддерживала отлично. Придется рискнуть - домашнего врача своего Иван Федорович не взял с собой в эту поездку.

"Ударник" кончился, и Иван Федорович приказал позвать начальника санчасти. Тот явился бледный, ожидая самого худшего. Доносы об этой проклятой рыбалке, где больные ловили рыбку для начальника санчасти? Но ведь это - освященная временем традиция.

Иван Федорович, увидя врача, постарался улыбнуться как можно милостивее.

- Мне нужно сделать укол глюкозы. Ампулы с глюкозой у меня есть. Свои.

- Вы? Глюкозу?

- А что это тебя так удивляет?-подозрительно посмотрев на развеселившегося начальника санчасти, сказал Никишев.- Вот, сделай мне укол!

- Я? Вам?

- Ты. Мне.

- Глюкозу?

- Глюкозу.

- Я прикажу Петру Петровичу, хирургу нашему. Он лучше меня сделает.

- А ты что - не умеешь, что ли? - сказал Иван Федорович.

- Умею, товарищ начальник. Но Петр Петрович умеет еще лучше. А шприц я дам свой, личный.

-- У меня есть и шприц свой.

Послали за хирургом.

- Слушаю, товарищ начальник. Хирург больницы Красницкий.

- Ты - хирург?

- Да, товарищ начальник.

- Бывший зэка?

- Да, товарищ начальник.

- Можешь сделать мне укол?

- Нет, товарищ начальник. Я не умею.

- Уколов не умеешь делать?

- Мы, гражданин начальник,- вмешался начальник санчасти, - фельдшера вам сейчас пришлем. Из зэка. Тот делает - не услышите. Давайте ваш шприц сюда. Я его в вашем присутствии вскипячу. Мы с Петром Петровичем последим, чтобы не оказал вредительства какого-нибудь, терроризма. Мы жгут подержим. Рукав вам засучим.

Пришел фельдшер из зэка, вымыл руки, обтер их спиртом, сделал укол.

-- Можно идти, гражданин начальник?

- Иди, - сказал Иван Федорович.- Дайте ему пачку папирос из портфеля.

- Не стоит, гражданин начальник.

Вот как сложно оказалось с глюкозой в пути. Ивану Федоровичу долго казалось, что у него жар, голова кружится, что он отравлен этим фельдшером из зэка, но в конце концов Иван Федорович успокоился.

На следующий день Иван Федорович проводил Уоллеса в Иркутск и от радости перекрестился и приказал поставить караульные вышки обратно, а товары из магазина- убрать.

С недавнего времени Иван Федорович чувствовал себя особенным другом Америки, разумеется, в дипломатических границах дружбы. Всего несколько месяцев назад на опытном заводе в сорока семи километрах от Магадана было налажено производство электролампочек. Только колымчанин может оценить такое. За пропажу лампочек судили; на приисках потеря лампочки приводила к тысячам потерянных рабочих часов. Привозных лампочек не напасешься. А тут вдруг такое счастье. Создали свое! Освободились от "иностранной зависимости"!

Москва оценила достижения Ивана Федоровича - он был награжден орденом. Орденами поменьше награждены директор завода, начальник цеха, где производились эти лампочки, лаборанты. Все, кроме того человека, который это производство создал. Это был харьковский физик-атомщик, инженер Георгий Георгиевич Демидов - литерник с пятилетним сроком - не то "аса", не то что-то в этом роде. Демидов думал, что его хоть на досрочное представят, да и директор завода на это намекал, но Иван Федорович счел такое ходатайство политической ошибкой. Фашист, и вдруг - досрочное освобождение! Что скажет Москва. Нет, пусть радуется, что работает не на "общих", в тепле - это лучше всякого досрочного. И орден он, Демидов, получить, конечно, не может. Орденами награждаются верные слуги государства, а не фашисты.