Наталья Баранская - Неделя как неделя

- Воронкова! Воронкова!! Да Воронкова же!!

Оглядываюсь. У дверей стоит Лидия.

- Занятия начинаются. Давай. И поскорей.- Выпалив это, она хлопает дверью.

Разыскала! А что, если не пойти? Черт возьми, хоть этот опыт должна я закончить? Через десять минут распахивается дверь и влетает Люська.

- Ну что же ты? - кричит она.- Лидия скандалит, Зачураеву на тебя пожаловалась. Идешь ты, наконец?

- Иду, иду. Скажи хоть, о чем вы там говорите?

- О неграх,- бросает Люська, вылетая за дверь.

Сбрасываю измеренные образцы обратно в коробку, туда же кидаю микрометр, карандаш, листы бумаги с расчетами, а сверху хлопаю дневник испытаний.

Бегу по лестнице, стараюсь вспомнить тему занятий. При чем там негры? А, кажется вопрос о противоречиях - антагонистических и неантагонистических. Будто так. Да, именно так.

Забегаю к себе, сваливаю на стол все имущество и, схватив карандаш и тетрадку, с виноватым видом вхожу в соседнюю большую комнату, где собирается вся лаборатория.

Говорит сам Зачураев, но, как только я открываю дверь, он замолкает. Прошу извинения и пытаюсь пробраться к Люсе Маркорян.

- Что вы так запаздываете? - сердится Зачураев.- Садитесь, вот же свободное место.- Он указывает на ближайший стул.- Давайте продолжим. Итак, мы рассмотрели, что такое противоречия и каков их характер в классовом обществе в условиях капитализма.

Зачураев вытаскивает платок из кармана и вытирает руки. Значит, сейчас перейдет к новому вопросу.

- Ну-с, а в социалистическом, бесклассовом, обществе - существуют ли в нем противоречия, вернее сказать, мешающие его поступательному движению пережитки? Какой они носят характер? Кто хочет, пожалуйста... Ну-с, прошу...

Все молчат. Полная тишина. Взглядываю искоса на Люсю Маркорян. Она смотрит на меня, подняв брови - удивлена.

И тут слышится робкий голос:

- В обществе, развивающемся на пути... в социалистическом обществе не может быть противоречий... Кто не выдержал молчания? Шурочка.

Зачураев обрадованно подхватывает чахлую реплику.

- Не совсем так, не совсем... Нельзя сказать, что бесклассовое общество, общество, построив-шее социализм, свободно от трудностей, ошибок, даже противоречий, связанных в основном с преодолением пережитков, так сказать, "родимых пятен", доставшихся нам от прошлого, таких как...

Тут я получаю записку от Лидии: "Что ж ты молчишь, это свинство".

Я вскакиваю и говорю с вызовом:

- А разве нет новых противоречий?.. Вот, например, я...

И меня понесло... Поток, водопад слов: я не успеваю, мы, женщины, не можем все успеть, семья, специальность, учеба, дети, болезни, работа, не могу - все кое-как, испытания не кончены, не успеваю, год кончается...

Зачураев пытался меня остановить:

- Дети, наверное, ходят в садик, скажите спасибо государству, оно берет на себя большую долю расходов, помогая вам...

От его слов я завелась еще сильнее: эмансипация, заброшенный дом, распущенные дети, разваленные семьи, это что - не противоречие? Дети-одиночки, без братьев-сестер. Мать загружена, перегружена. Нагрузки растут, а где забота?

- Так что же вы - зовете назад, к домострою?

- Не зову, у меня диплом инженера-химика, я люблю работу, хочу работать лучше. Детей мне жалко...

Чувствую, лучше остановиться, еще не хватает зареветь. И вдруг выпаливаю:

- Освободите меня от политзанятий, не могу, не успеваю! - И плюхнулась на стул совсем без сил.

- А вот по этому вопросу поговорим в парткоме. Я лично освободить вас не могу, не имею права.

Зачураев говорил еще что-то об эмансипации, о революционерках, их идеалах, о передовых наших женщинах, о матерях-героинях. Но я уже не слушала. Ужасно, что я так и не предупредила Диму о семинаре. Что он будет делать с детьми? Ведь я утром ничего не успела заготовить к ужину. Как там Котька с его переживаниями? Не уверена, что Майя Михайловна, если она "разбиралась", не причинила ему новых обид.

Занятия окончены, все торопятся - пересидели лишних двадцать минут. Люська беленькая на ходу бросает мне: "Ну и дура ты!" Люся Маркорян качает головой: "Пожалела бы свои нервы".

Я бегу по коридору, догоняю Зачураева и прошу извинить меня - бросила опыты, очередь на испытания... Он отвечает глухим голосом, и я вижу, какой он усталый и старый:

- Ладно, ладно. Понимаю. Вы разнервничались. Бывает. А на занятия ходить надо, готовить-ся тоже надо. Кстати, скоро у вас будет новый руководитель - философ. Желаю здравствовать.

Бегом до комнаты, хватаю сумку и бегом же до раздевалки.