Наталья Баранская - Неделя как неделя

- Я не пойду в садик.

Мы в два голоса: "Не выдумывай!" - "Одевайся!" - "Пора!" - "Мы уходим!"

Нет. Мотает головенкой, насупился, вот-вот заплачет. Я присела перед ним:

- Котя, ну, скажи нам с папой, что случилось? В чем дело?

- Меня Майя Михайловна наказала, не пойду.

- Наказала? Значит, ты баловался, не слушался...

- Нет, я не баловался. А она наказывает. Не пойду.

Мы стали одевать его насильно, он начал толкаться, брыкаться и заревел. Я твердила одно:

- Котя, одевайся, Котя, надо идти, Котя, мы с папой опаздываем на работу.

Дима догадался сказать:

- Идем, я поговорю с Майей Михайловной, выясним, что там у вас.

Котька красный, потный, залитый слезами, всхлипывая, пытается рассказать:

- Витька свалил, а не я. Он разбился, а она меня по-са-ди-ла од-ного... Это не я! Это не я! - И опять рыдания.

- Кто разбился - Витька?

- Не-е-ет, цве-е-ток...

Я сама чуть не плачу - так мне жалко малыша, так ужасно тащить его, такого обиженного, силком. И страшно: весь потный, еще простудится. Умоляю Диму непременно узнать, что произошло, сказать воспитательнице, как Котя нервничает.

- Ладно, не раскисайте,- говорит Дима сурово,- их там двадцать восемь штук, можно и ошибиться.

Тут вдруг Гуля, которая была до последней минуты спокойна, заплакала и стала тянуть ко мне ручки:

- Гуля... маме...

Бросаю всех, кричу с лестницы Диме:

- Позвони мне обязательно! - сбегаю вниз, несусь к автобусу, штурмую один, другой... В третий попадаю.

Еду и думаю о Котьке. В группе действительно двадцать восемь ребят, у воспитательницы, конечно, может не хватить на всех внимания и даже сил. Но лучше совсем не разбираться, если некогда, чем разобраться не до конца, наказать несправедливо...

Вспоминаю, как звала меня заведующая, когда Котьку переводили в новый сад, работать нянечкой, как уговаривала: "Полторы ставки, воспитательница помогает раскладушки расставить, постели со стеллажей снять, детей на прогулку одеть". Видно, обеим хорошо достается - и няне и воспитательнице. Представить только - двадцать пять рейтуз, платков, шапок, пятьдесят носков, валенок, рукавичек, да еще шубки, да кашне и пояса подвязать... И все это надо дважды надеть да один раз снять, а еще после дневного сна... Двадцать пять... Что это за нормы, кто только их выдумал? Наверное, у кого детей нет или у кого они в садик не ходят...

Еду уже в метро, и вдруг меня как стукнет - сегодня же политзанятия, семинар, а я забыла дома программу, забыла даже заглянуть в нее... А ведь взялась подготовить вопрос и... забыла! Занятия раз в два месяца, можно, конечно, забыть. Но раз я взялась, забывать было нельзя.

По заведенному нами порядку мы делим вопросы между собой. Это "лавочка", спору нет. Но готовить все невозможно, некогда. Всех это устраивает. И сам Зачураев, руководитель наш, отставной подполковник, наверняка в курсе: не пытается втянуть в разговор никого, кроме добровольцев, заполняет паузы, "развивая вопрос". Дело идет достойно, споро и скоро. Никогда еще Зачураев не задерживал нас ни на минуту.

Ну ладно, приеду, возьму у Люси Маркорян программу, авось что-нибудь успею сообразить.

Все же первая моя забота должна быть - механическая. Если я сегодня не прорвусь туда, будет плохо. Заглядываю - Вали нет. Кричу:

- Где Валя?

Не слышат, не понимают, потом я не сразу понимаю... Наконец дошло Валя куда-то вышла. Опять! Оставляю ей записку, в которой все, кроме одной фразы, неправда: "Валечка, милая, выручайте! Сомневаемся в прочности доработанной массы. Без испытаний у вас все остановилось. На меня сердится Я. П. Второй день не могу вас застать".

Наверху у нас одни добрые люди. Никто меня не спрашивает, почему я так поздно, но все хотят рассмотреть новую прическу, вчера не успели. Я верчусь во все стороны - затылком, в профиль. Тут входит Алла Сергеевна и, сказав с улыбкой: "Очень мило",- сообщает, что мною только что интересовалась Валя.

Я вылетаю в коридор, но не успеваю сделать несколько шагов, как меня окликают - к телефону. Это Дима. Он успокаивает меня: Майе про Котьку сказал, она обещала разобраться. Меня это не утешает.

- Она так и сказала?

- Да, именно так.

- А ты ей рассказал, что он говорит?

- Рассказывать особенно не пришлось, но самое главное сказал...

Повесив трубку, вспоминаю, что не предупредила Диму о политзанятиях,ведь я приду на полтора часа позже. И заготовок к ужину не успела сегодня сделать! А дозвониться в Димин "ящик" нелегко. Попробую позже, а сейчас скорее к Вале, пока никто не проскочил вперед!