Заказчик остаётся до крайности довольным и впечатлённым продемонстрированным ему арт-хэппенингом и инсталляцией его собственной стези - прогноза наиболее благоприятного развития жизненного пути в этих далеко не райских кущах. Но и, надо признаться, не геенне огненной. Вполне приличное посмертие для преуспевающего и успешного в аккумуляции благодати духа.
Это всё.
- Всё? Как всё? - встрепенулся Андрей.
- Так - всё. На этом - конец инсталляции, - непреклонен я.
- Позвольте, а как же быть с Фениксом? Неужели же только помёт и пепел? Пепел и помёт?!
- Довольно. Лавочка прикрывается - страж я всё же, иль не страж?
- Лакей ты бесов, а не страж...
- Пусть так, - снисхожу я, - но безобразничать на подведомственной мне территории не дозволю! Да, кстати, о главном...
- Разгласитель?
- Он самый, в душу его язви... - сознаюсь я, не переставая настораживаться и восхищаться проницательностью реципиента, не даром же мне его рекомендовали в самых высоких инстанциях.
- Ну, валяй... Стал бы ты за так вот тут мне распинаться, ищейка первостатейная...
- Покорнейше благодарю! Не "ищейка", как вы изволили выразиться, а работник сыска, да будет вам известно.
- Известно уж... Не первую жизнь мне по судьбинушке рыщешь.
- Так вот. Тем паче, что известно. Разгласитель сей...
- Прости, что перебью, - на Андрея накатил вдруг приступ вежливости, свойственный всем осведомителям в предвкушении добычи, - а что же он такого-то поразгласил? Неужто Бога?
- О том и речь. Будут тебе его письмена вскорости. Одолей. Отринь. Превозмоги разглашённое. Улучшь. Проповедуй. Учи...
- И будет тебе того довольно?
- Следуй знамениям, Бог даст - свидимся.
- А мне-то что с того? - возопил прагматичный киновиарх, - Выгореции-то какая выгода?
- Будет тебе выгода, - нахмурился я, - утроба твоя ненасытная. Отстоишь ты свою Выгорецию перед лицом царя мира сего. Твоего, то бишь. Будет тебе испытание, будет тебе и ответ. А за сим, позвольте-с откланяться...
Я перестаю быть. Сферы расходятся с характерным чмоканием, подобным тому, как фаллос покидает вагину. Перформанс окончен, и граница снова возвращается под замок.
Сани братьев выехали на наезженный наст, ещё мгновение и они поравняются с тем местом, откуда сегодня уже вернулся Семён. Но теперь мир вновь перешёл под юрисдикцию его брата. И желает ли Семён себе в этом признаться или нет, но так ему гораздо спокойней и тише. Именно так спокойней и тише.
Андрей приоткрыл глаза и увидел то, чего никогда не боялся видеть свою стопроцентную всамделишность, свою единственную и истинную юдоль - на редкость крепкую иллюзию, и, если уж она такова, чинно воздал ей и её Иллюзионисту должное в виде традиционного раскольничьего двуперстного креста. Увядает магия или нет, а здесь без этого никуда - мир всё ещё слушается и когда-никогда, но повинуется. Символическое изъявление воли не проходит даром - и вот уже братья у объекта своей охоты - трёх ещё свежих трупов и рыскающей где-то в окрестностях смерти.
Могилку соорудили одну на всех. В стороне от дороги, аккурат меж двух запорошенных елей. Артефакт тоже не замедлил с обнаружением себя: рядом с опрокинутыми стрелецкими санями, забрызганный кровью и наполовину укрытый снегом, лежал заплечный мешок одного из убиенных, а в нём - писаная от неизвестной руки книга, озаглавленная как "Великая и предивная наука". Погнушались наукой разбойнички. Но уж братья-то подберут, прочтут и изучат. И долго ещё будут ходить воевать смерть в Выгорецких окрестностях, заунывно бряцая похоронными инструментами за неимением иного оружия.
в) Неофитово разглагольство
и запрет на прикуп.
Да и жизнь, как известно, не стоит на месте. Выгореция выросла, отстроилась и похорошела по прошествии всего лишь какого-то десятка витков, превратившись де-факто в маленькую раскольничью республику на Севере державы некогда юного и порывистого царя, нынче же - заматеревшего императора, погрязшего в войнах и в агрессивных, доселе невиданных реформах, как будто дряблая пышнотелая гидра прогресса получила, наконец, весомый удар шпорой и вздыбилась на манер арабского скакуна. А мир отринул от себя ещё какой-то кусочек магии, безакцептно уступив его с одной стороны вере, с другой технологии. Однако, и того, что осталось, оказалось предостаточно для строительства, к примеру, женского монастыря на Лексе-реке, торговле с самой новоявленной северной столицей и теоретического обоснования киновиархом основ мироздания относительно веры и идей, почерпнутых из книги, обнаруженной среди пожиток похороненного под елью стрельца. Убийцы таки сумели отстоять своё никому не нужное инкогнито - рыскать по лесу с рогатиной наперевес - это уже совсем не моя епархия, мы действуем тоньше и, я бы даже сказал, не в пример эстетичней.
Читать дальше