Марина Цветаева - Сказки матери (сборник)

Не ссылайтесь на «немодно», а только на: «неблагородно».

Не слишком сердитесь на родителей, помните, что они были вами и вы будете ими.

Кроме того, для вас они – родители, для самих себя – я. Не исчерпывайте их – их родительством.

Не осуждайте своих родителей на смерть раньше (своих) сорока лет. А тогда – рука не поднимется!

Увидя на дороге камень – уберите, представьте себе, что это вы бежите и расшибаете себе нос; из сочувствия (хотя бы себе – в другом!) уберите.

Не стесняйтесь уступить старшему место в трамвае. Стыдитесь – не уступить!

Не отличайте себя от других – в материальном. Другие – это тоже вы, тот же вы. (Все одинаково хотят есть, спать, сесть и т. д.)

Не торжествуйте победы над врагом. Достаточно – сознания. После победы – протяните руку.

Не отзывайтесь при других иронически о близком (хотя бы даже о любимом животном!); другие уйдут – свой останется.

Книгу листайте с верхнего угла страницы. Почему? Потому что читают не снизу вверх, а сверху вниз.

Это у вас должно быть в руке – как у меня.

Доедая суп, наклоняйте тарелку к себе, а не от себя к другому: чтобы в случае беды пролить суп не на скатерть и не на визави, а на собственные колени.

Когда вам будут говорить: «Это – романтизм», вы спросите: «Что такое романтизм?» – и увидите, что никто не знает; что люди берут в рот (и даже дерутся им! и даже плюются! и запускают вам в лоб!) – слово, смысла которого они не знают.

Когда же окончательно убедитесь, что не знают, сами отвечайте бессмертным словом Жуковского:

– «Романтизм – это душа».

Что в России решительно хорошо – это детские книжки. Именно книжки, ибо говорю о книгах дошкольного возраста, тоненьких тетрадочках в 15–30 страниц. Ряд неоспоримых качеств. Прежде всего, почти исключительно, стихи, то есть вещи даны на языке, детьми не только любимом, но творимом, – их родном. (Детей без собственных стихов – нет, как нет без песен – народов.) Второе качество (без которого первое, то есть сами стихи – порок) – качество самих стихов: превосходное. Читаешь, восхищаешься, и: кто это пишет? Никто. Безымянный. Имя, ничего не говорящее. Пишет высокая культура стиха. Так в моем детстве и поэты для детей не писали. Третье: сама тема этих книг: реальная, в противуположность так долго и еще так недавно господствовавшей в русской дошкольной литературе лжефантастике, всем этим феям, гномам, цветочкам и мотылечкам, не соответствующим ни народности (первые), ни природе (вторые). Четвертое: разгрузка от удушливо-слащавого быта детской, с его мамами, нянями, барашками, ангелочками, малютками, опять-таки никакой реальности не соответствующими (сравни довоенный младенческий журнал «Малютка» и раннее детство Багрова-внука, тех «мам» – и ту мать), а если и соответствующими – то к прискорбию. Есть и в новой детской литературе бараны, но – именно бараны, и пасутся они на пастбищах Туркестана, и шерсть у них клочьями, а не завитая у парикмахера. Ребенок игрушечного барашка превращает в барана (жизнь), зачем же детям жизнь (природу) превращать в игрушку? Ведь все дело – в живом баране. А при баране – пастух, а под бараном – трава, а над бараном небо. И пастух так-то одет, и такую-то песнь, на такой-то дудке (и из какого дерева, и сколько дырочек – сказано) играет, и трава именно трава данного географического края, а не барашкина «травка», и небо – а небо – то небо, которого над лужайками моих детских книжек – не было.

Начнем наугад. По сжатости места стихи приходится давать в строку.

«А у вас живут ребята – Городские тесновато. – Ваши важные дома – Как железная тюрьма».

И дальше.

«Не гордитесь, ленинградцы, – Очень глупо зазнаваться. – Все привозят поезда – Из деревни в города. – На полях растет рубаха, – Лен спрядет на прялке пряха, – Мы без фабрик и станков – Понаткем себе холстов!»

И, в ответ на заносчивое утверждение города: – «А у вас в деревне нет – Ни пирожных, ни конфет».

– «Да, пирожных не найдешь, – Но зато мы сеем рожь. – В землю падает зерно, – Всходит колосом оно. – Зрелый колос ждет серпа, – Сжатый колос ждет цепа, – А закончен умолот – Хлеб на мельницу идет. – Будет рожь у мужика, – Будет в городе мука».

Это – «Город и Деревня», а вот отдельная книжка – «Хлеб» – 15 страниц крупной печати, и на 15-ти страницах всё, вся история хлеба: Пахарь – Борона – Сеятель – Рожь – Молотьба – Веянье – Мельница – В Город – Пекарь – Булочник. Песнь о хлебе в 10 главках. Пекаря привожу целиком: