Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты

Зачеркнуто: находился в нерешительности, что отвечать своей маленькой сестре.

— Я всё таки не могу отказаться от своего слова, — сказал он, но тон, с которым он сказал эти слова, показывал, что он уже давно отказался от него.

Зач.: — Об этом поговорим, поговорим еще.

Зач.: Кроме того, ежели Наташа разойдется с Борисом, это будет для него как бы оправданием в изменении его в отношении с Соней, которое тяготило его тем, что это было обещание и стеснение свободы.

Зач.: Но Наташе в жизни ничто не казалось запутанным и трудным, особенно из того, что касалось ее лично. Она, не замешавшись, весело отвечала. — Борис — другое дело, — сказала она. — Он твердый, но всё таки про него я скажу, что

Зач.: Да и влюблена...

— Да ты в Fezzoni была влюблена?

— Нет, вот глупости.

Зачеркнуто: видно, желая его приготовить к тому, что очень скоро должно случиться, или уже случилось.

Зач.: А какой твой друг?

Зач.: любовно и без тревоги, и с счастием, и благодарностью высказались друг другу.

Зач.: к удивлению Ростова в дамском обществе был оживлен, весел и любезен, каким он никак не ожидал его.

Старый гусар обворожил своей простой и задушевной манерой обращения всех в доме и особенно Наташу, <���которой он восхищался> которая не спускала с него глаз, при всех звал ее волшебницей и говорил, что его гусарское сердце ранено сильнее, чем пулей под <���Аустерлицем> Аурштетом. <���Наташа прыгала, задирала его и пела ему чувствительные романсы, до которых он был большой охотник.> Наташа сияла от радости, всячески вызывала его на похвалы себе и забавляла отца и пугала мать своей страшною способностью и склонностью к кокетству. <���Он писал ей стихи и забавлял весь дом, и особенно Наташу, своими влюбленно шуточными отношениями. Может быть в душе его отношения эти к веселой 14-ти летней девочке не были совсем шуточными, но их он сам и все признавал такими. Наташа сияла счастием и видно было, как осязательно похвалы и лесть возбуждали ее и делали ее более и более привлекательной.>

На полях: лганье перед собой и другими, скука, за карта[ми], за разговорами и друг перед другом ломались

Зачеркнуто: продан лес и

Зач.: и серебром шитый новый ментик, который и больше всего занимал его

Зач.: Он с презрением вспоминал о венчании куклы с Борисом, о тайных поцелуях с Соней.

Зачеркнуто: старыми московскими кутилами. Он занят был большую часть времени своим рысаком и модной попоной, сапогами и перчатками по новой моде и новыми, всё новыми знакомствами с людьми, которые все были рады с ним знакомиться.

Зач.: Но воспоминание об этой страсти и о впечатлении Вишау и Аустерлица было одно из самых сильных.

Зач.: Впрочем, в то время столь многие разделяли чувство Ростова, что он не мог забыть его и наименование, данное в Москве

Зач.: часто повторялось Ростовым. Обыкновенное впечатление его за это время пребывания в Москве было ощущение узкости лаковых, новеньких гусарских сапог на ногах, новых замшевых перчаток на вымытых руках, запах от фиксатуара на выраставших усах и впечатление поспешности, ожидания чего-то очень веселого и неосуществление этого ожидания, и новые ожидания.

Часто, когда он оставался дома, ему думалось, что грешно ему, со всеми его <���прихотями> преимуществами, так терять время, не давая никому ими пользоваться, и он всё торопился куда нибудь ехать. Когда же он пропускал обед, вечер или холостую пирушку, ему казалось, что там то, где он должен был быть, и случится то особенно счастливое событие, которого он как будто бы ожидал. Он много танцовал, много пел, много писал стишков в альбомах дамам и каждый вечер спрашивал себя, не влюблен ли он в ту или в эту. Но нет, он не был влюблен ни в кого, еще меньше в Соню, которую он просто любил. И оттого не был влюблен, потому что был влюблен сам в себя.

Зачеркнуто: всех оглядывал, уверенный, что все так же рады, как и он, этому важнейшему, по его мнению, событию дня.