Ирина Соковня - Коварное зеркало

И я не верю, хоть и не видела его никогда, - строго сказала Лика.

Зато верит наш конюх. Он, правда, служит у нас недавно, но с Юргеном у них отношения не сложились с самого начала. Конюх - слуга и Юрген тоже вроде ещё не член семьи. Ну, как бы тоже наполовину слуга, подмастерье. Конюх считал, что Юрген слишком задается, обзывал его безродным и подкидышем.

А это правда, что Юрген подкидыш? - спросила Лика

Да, правда, Юргена действительно подкинули в монастырь. Так отцу сказали монахи. Но никому чужому отец об этом не рассказывал. Знали только Анна, Мария, Бригитта, фрау Миллер и я. А мы молчали. Где конюх выведал тайну - неизвестно. Правда он раньше с Бригиттой дружил, давно, сейчас они в ссоре. Но она бы не сказала.

Он, конюх, вообще очень странный. Лет ему немного, тридцати нет. Грамотный, не бедный: его старые родители живут в замке покойного барона фон Энке. Года два назад он куда-то уехал, а потом вернулся и пришел наниматься к нам дворецким, но у нас есть домохозяйка. Тогда он спросил у отца, кто ему нужен. Отец ответил "Конюх". Ференц, так его зовут, согласился. Сначала было все ничего, но уже где-то через неделю они начали ссориться с Юргеном. Не знаю кто там первый начал, но я слышал, как Юрген назвал Ференца бездарным папиным сынком, вот после этого конюх и назвал его безродным подкидышем. А теперь он ходит и говорит, что Юрген вор. Это ещё не доказано, а Ференц уже приговор вынес.

- Засранец он, ваш конюх. Ему-то что за дело кто кого куда подкинул. Ну, повезло ему, папа-мама живы, в замке пол моют. А сам-то он кто? возмутился Сашка.

- Вот ты и сказал кто! - улыбнулся Михель. - Я его тоже терпеть не могу.

Кстати, - задумчиво заметила Лика, - у нас ещё один вопрос есть: почему каретный сарай загорелся? Может его кто поджег?

Отец тоже не может понять, что произошло. Третий день голову ломает, кивнул Михель. - Ведь какой убыток: карету - то вывезли, а сколько всего пропало: и сбруя, и седла. У нас кроме Гнедого ещё две лошади. В тот день их сосед одолжил. Так что с ними все в порядке, только они у нас теперь голенькие, все их наряды сгорели.

Постой, а продать эти наряды можно было? - Сашка не мигая посмотрел на мальчика.

Еще бы! На рыночной площади все что хочешь продать можно. Там есть специальные лавки, куда принимают подержанную утварь, вещи, украшения и сбрую, конечно. Наша-то вся новая была - цену скинуть и возьмут.

Значит если мы обнаружим, что часть упряжи не сгорела и продается на рынке это укажет на то, что сарай не сам загорелся, а что его поджег человек, которому это было выгодно. И, это был конечно, конюх, - подвела итог Лика.

Какая ты шустрая! - возмутился Сашка. - Как ты легко выносишь обвинение только потому, что ты веришь Юргену, которого никогда не видела и не веришь конюху, которого тоже не знаешь, но который с Юргеном не дружил, и потому с твоей точки зрения плохой. Так не годится. Ты прямо до уровня этого Ференца опускаешься: раз и приговор.

Да, - согласился Михель, - по Германскому классическому праву есть понятие презумпции невиновности. Это значит человека нельзя считать виноватым до тех пор, пока вина не доказана.

Откуда ты это знаешь? - удивились Саша и Лика.

В школе проходил. У нас предмет три раза в неделю специальный предмет - право, - ответил Михель и спросил в свою очередь: - А у вас есть?

Ага, классе в десятом, наверное, - ответила Лика.

Нет, раньше, вроде с девятого начинается, - уточнил Сашка.

А как же вы до этих пор живете? Как определяете, что хорошо, что плохо, что можно, что нельзя? - не понял Михель.

Да у нас штука такая придумана - телевизор. Он нам с утра механическим голосом говорит, что сегодня хорошо, что завтра плохо. Что вчера было можно, а сегодня нельзя, - нашелся Базель.

Трудно вам, - посочувствовал Михель.

Ничего, привыкли. Главное новости по телику не пропустить, - Васька еле сдерживал смех. - Ну, так что на рынок? Искать зацепки в виде вожжей и поводий?

Сначала нам нужно переобуться, - напомнил Сашка.

Я мигом, - вскочил Михель и побежал к дому.

Туризм отменяется

Ты прости нас, Митя, дорогой, что мы твои братья - сестры непутевые тебя ослушались. Не получается у нас легкая туристическая прогулочка по достопримечательностям. С бытом и нравами мы, конечно, познакомимся, а вот городскую архитектуру рассмотреть вряд ли успеем. Так как мы, дорогой Митя, пойдем на базар дружной толпой седла - уздечки рассматривать, а на ихнем базаре вся архитектура, насколько я по фильмам помню, с телег начинается и корзинами заканчивается, - встав на колени и молитвенно сложив руки заголосил Васька.