Владимир Солоухин - Время собирать камни

Хорошо, очень хорошо, что многое уже делается, но плохо то, что делается это в каждом отдельном случае, как если бы исключение, по отдельному, исключительному постановлению. Суздаль отреставрирован, а какая-нибудь Флорищева пустынь в той же Владимирской области или Спас-Купалище остаются в прежнем виде. Нет вокруг памятников старины общей благоприятной и доброй атмосферы, общего благоприятного климата.

- Ты не совсем прав. Общая атмосфера изменилась и продолжает изменяться к лучшему. Вспомни: совсем недавно не существовало даже Российского общества по охране памятников старины, а теперь-оно есть. Принят специальный закон об охране памятников истории и культуры. Статья об охране памятников записана в новой Конституции.

Вот мы едем в Калужскую область, в этой области сейчас насчитывается пятьдесят реставрируемых памятников, в 1972 году был создан Козельский участок Калужской реставрационной мастерской. С тех пор, то есть с 1972 года, освоено 164 тысячи рублей. А в 1978 году из запланированных на Оптину пустынь 44 тысяч рублей освоена 41 тысяча.

- А по стране?

- Пятьдесят миллионов.

- Тоже, конечно, деньги. Но сам понимаешь, что такое сорок тысяч для Оптиной пустыни. Это же цена подмосковной дачи. А если заново строить, еще и не уложишься. И пятьдесят миллионов для страны...

Получается, что мы, каждый из нас, и даже Общество по охране памятников старины, бьемся за каждый памятник в отдельности, воюем за какую-нибудь одну церковку и, случается, отвоевываем ее. Но разве это правильно, что приходится воевать?

Машина мчалась, земля с обеих сторон дороги медленно поворачивалась, как два грандиозных диска, показывая нам все новые и новые подробности и как бы иллюстрируя наш разговор либо полным отсутствием украшающих землю архитектурных элементов, либо их запущенным видом, либо непродуманными и находящимися в вопиющем диссонансе с окружающей природой застройками. Но разговор наш постепенно переместился в другую область.

- Так как ты думаешь, - спросил я, - Есенин в детском возрасте мог побывать в Оптиной пустыни?

- На девяносто процентов уверен, что был. Бабка таскала его по всем монастырям вблизи рязанской земли. А здесь - далеко ли?

- А Бунин?

- Едва ли...

- Почему же? Так близко. Его места.

- Думаю, что где-нибудь остался бы след: в рассказах, в воспоминаниях, в письмах. Следа никакого не осталось. Знаю, что в конце жизни, в Париже, в лютой тоске по России, когда писал "Освобождение Толстого", мысленно облетал весь Козельский уезд, и Оптину, безусловно, но в реальности не был. Если где-нибудь в архивах обнаружится след - будет открытие.

- А как понимать строку у Анны Ахматовой: "И Оптиной мне больше не видать"?

- Загадка. Как биографический, факт ее посещение Оптиной не удостоверено. Но конечно, могла... Да господи, что же они, считали, что ли, кто когда какой монастырь посетил... А что, поэма Апухтина "Год в монастыре" представляет какой-нибудь интерес? Действительно она об Оптиной? Стыдно признаться, не читал.

- Вообще Апухтина не читал или эту поэму?

- Стыдно признаться - вообще.

- Ну, как тебе сказать? Декламация. Однако дружил с Чайковским. Есть обширная переписка. Его стихи хорошо ложились в романсы. В меру красиво, в меру сентиментально. "Пара гнедых". "Сумасшедший". Знаешь, наверное: "Все васильки, васильки, сколько мелькает их в поле..." Не любил нигилистов и расшатывателей:

Мне противно лгать и лицемерить,

Нестерпимо отрицаньем жить...

Я хочу во что-нибудь да верить,

Что-нибудь всем сердцем полюбить.

А в общем, поэтов-аналогов можно найти и сейчас. Что касается его монастырской поэмы, то он ведь из Калужской губернии и в Оптиной бывал много раз. Можно с уверенностью говорить - формально в поэме имеется в виду Оптина пустынь. Есть приметы и в описании:

Меж кельями разбросанными - сад,

Где множество цветов и редкие растенья,

(Цветами монастырь наш славился давно),

Весной в нем рай земной...

Но, строго говоря, в поэме - вообще монастырь. Человек хочет уйти от боренья страстей, от любви к женщине, спрятаться в монастырь. Но женщина и жизнь побеждают. Он бежит к женщине. Вот и вся поэма. Для этого годится любой монастырь, не обязательно Оптина. Так оно в поэме и есть.

- А Леонтьев?

- Константин Николаевич?

- Ну да.

- Так что - Леонтьев? Прожил многие годы в Оптиной. Есть целый том его писем из Оптиной, в частности Василию Васильевичу Розанову. Причем самое интересное тут - комментарии Розанова к этим письмам. Конечно, Леонтьев очень консервативен, но сколько мысли, какова твердость позиции... Христианство Достоевского, скажем, не принимал.